Стокгольмский синдром

Правила избавления от Стокгольмского синдрома

Если есть возможность открытого диалога с жертвой, то можно постепенно подводить человека к ответу через наводящие вопросы (Майевтика или Метод Сократа). Но это сделать максимально трудно, так как потребуется выстроить много-уровневую систему подводки и сценариев работы с подкоркой.

Если ситуация пагубная – психолог must have! Если не сильно или нет возможности обратиться к специалисту, можно использовать что-нибудь из надежных мер и правил:

Необходимо предложить жертве квалифицированную психологическую помощь. Лучше всего обратиться к психологу, который во всем разберется и разложит все по полочкам.
Самое главное, ненавязчиво и без давления объяснить человеку, что с помощью профессионалов ему обойтись с тяжбой легче и быстрее;

На жертву нельзя давить ни в коем случае. Она и так очень долго находилась под давлением и теперь её необходимо лечить. Дайте возможность человеку самому принимать решения и делать то, что он считает необходимым
Больному нужна свобода в быту;
К жертве необходимо проявлять внимание и давать ей возможность быть услышанной;
Метод Сократа прекрасно подходит для борьбы со Стокгольмским синдромом

Пострадавшего можно подвести к верным выводам, если давать ему возможность рассуждать в правильном направлении, задавая наводящие вопросы;

Самое важное – это разорвать психологический триггер
Это абстрактная связь, которая невольно сближает жертву с обидчиком или ситуацией. Нечто, на чем держится это аномалия.
Например, жена не может уйти от мужа-тирана из-за того, что у нее в голове живет заблуждение, что он её любит, а никому нормальному она не нужна.

Стокгольмский синдром — симптомы

Стокгольмский синдром может проявляться несколькими способами, в том числе когда пострадавшие:

• воспринимают доброту и сострадание от своего похитителя или обидчика
• развиваются позитивные чувства по отношению к человеку или группе людей, удерживающих их в плену 
• придерживаются тех же мировоззрений и идеологий, что и похитители или насильники
• чувствуют жалость к похитителям или обидчикам
• отказываются покидать своих похитителей, даже когда им предоставляется возможность сбежать
• имеют негативное отношение к полиции, семье, друзьям и всем остальным, кто пытается помочь им 
• отказывают в оказании помощи полиции и государственным органам в преследовании лиц, виновных в похищении людей

После освобождения человек со стокгольмским синдромом может продолжать испытывать положительные чувства по отношению к своему похитителю. Однако он также может иметь депрессию, тревогу и посттравматическое стрессовое расстройство (ПТСР).

Хотя нет четкого определения стокгольмского синдрома, эксперты связывают его с другими психологическими явлениями, связанными с жестоким обращением, таким как:

• травматическая связь
• синдром избитого человека
• беспомощность

В исследовании 2018 года ученые попытались установить связь между стокгольмским синдромом и сексуальной торговлей. Исследователи изучили личные дела женщин-секс-работниц, живущих в Индии. В исследовании описываются несколько состояний, которые имеют ассоциации со стокгольмским синдромом. К ним относятся:

• воспринимаемая доброта со стороны торговца людьми или клиента
• изоляция от внешнего мира
• неспособность убежать

По словам авторов исследования, некоторые женщины заявили, что они надеялись создать семью с торговцем людьми или клиентом.

В исследовании 2020 года ученые обнаружили доказательства того, что жертвы домашнего насилия также могут испытывать стокгольмский синдром.

Стокгольмский синдром в быту

На сегодняшний день стокгольмский синдром стал нередким спутником в семейных отношениях. К примеру, жена терпит унижения со стороны мужа, при этом испытывая к нему такую же нездоровую симпатию.

Важно заметить, что «Стокгольмскому синдрому» подвержены люди с психологией «жертвы». Таких личностей недостаточно любили в детстве, они завидовали другим более любимым детям и стали считать себя второсортными людьми, недостойными чего-то большего

В основе их поведения лежит следующее: чем меньше возражаешь агрессору, тем реже он злится. В большинстве случаев, жертва просто не может не простить обидчика, и всё это повторяется бесконечно.

Как избавиться от синдрома

Лечение стокгольмского синдрома может занимать несколько лет. Сделать реакцию «любовь к мучителю» обратной и превратить ее в «ненависть к преступнику» сложно. Эффективнее всего использовать психотерапию. Специалист помогает человеку осознать истинное положение дел.

Важно! Сама жертва считает сложившееся положение дел нормальной ситуацией. Только грамотная работа психиатра помогает понять, что у человека ущербная позиция, и насилие преступника не может быть оправдано

Жертва начинает понимать нелогичность своих убеждений и поступков

Только грамотная работа психиатра помогает понять, что у человека ущербная позиция, и насилие преступника не может быть оправдано. Жертва начинает понимать нелогичность своих убеждений и поступков.

Еще один этап терапии – понимание безнадежности своих планов. Например, жертва бытовой формы насилия начинает осознавать, что агрессор никак не изменится.

Сеансы должны проходить минимум раз в неделю

При когнитивном подходе проводится изменение мыслительных установок. С помощью специальных упражнений человек меняет свое мышление. Установки преобразуются в новые убеждения, это даст возможность переосмыслить жизнь.

Психодрама – это сложный вид групповой терапии, который позволяет стать противоположностью себя. Для этого участники проигрывают травмирующую ситуацию, но меняют ее итог.

При длительной регулярной терапии есть высокие шансы на выздоровление

При терапии имеет значение желание жертвы измениться. После того, как она признает проблему и поймет ущербность своего положения, могут начаться положительные изменения.

Стокгольмский синдром развивается на фоне травмирующих ситуаций. Он проявляется в патологической любви к агрессору. Нарушение является разновидностью защитной реакции психики. В тяжелых случаях приводит к искаженному восприятию преступника и желанию жить вместе с ним.

Примеры стокгольмского синдрома

Приведем некоторые примеры стокгольмского синдрома, чтобы продемонстрировать поведение пострадавших и их аргументы.

Девушка, ставшая членом банды

Патти Херст, которая приходилась внучкой миллионеру, была похищена с целью получения выкупа. В плену с ней обращались очень жестоко.

Около 2 месяцев ее продержали в шкафу, а также регулярно подвергали сексуальному и моральному насилию. Когда же она была освобождена, Патти отказалась возвращаться домой, но наоборот, вступила в ту самую группировку, и даже совершила в ее составе несколько серьезных ограблений.

Когда ее арестовали, Патти Херст начала убеждать судей в том, что ее преступное поведение было ответом на тот кошмар, который она пережила в плену.

Судебная экспертиза подтвердила, что у нее была нарушена психика. Но, несмотря на это, девушку все равно посадили на 7 лет. Хотя позже приговор был отменен из-за агитационной деятельности специального комитета.

Захват резиденции японского посла

В 1998 году в Лиме – столице Перу, имела место чрезвычайно необыкновенная история. По случаю дня рождения императора Японии было назначено празднование. Во время приема 500 высокопоставленных гостей в японском посольстве, был осуществлен террористический захват.

В результате этого, все приглашенные, включая самого посла, оказались заложниками. Взамен террористы требовали освобождения из тюрем всех своих товарищей.

Спустя 2 недели часть заложников была освобождена. При этом спасшиеся озадачили перуанские власти своим поведением. Они выступили с неожиданными заявлениями о правоте и справедливости борьбы террористов.

Долгое время находясь в плену, они стали испытывать одновременно и симпатию к своим захватчикам, и ненависть и страх по отношению к тем, кто попытается насильственным способом их освободить.

По мнению перуанских властей, главарь террористов Нестор Картолини, бывший текстильный рабочий, был исключительно жестоким и хладнокровным фанатиком. С именем Картолини была связана целая серия похищений крупных перуанских предпринимателей, от которых революционер требовал денег под угрозой смерти.

Однако на заложников он произвёл совершенно иное впечатление. Крупный канадский бизнесмен Кьеран Мэткелф сказал после своего освобождения, что Нестор Картолини – это вежливый и образованный человек, преданный своему делу.

Описанный случай дал название «лимскому синдрому». Ситуация, при которой террористы испытывают настолько сильную симпатию к заложникам, что отпускают их, является обратным примером (частным случаем) стокгольмского синдрома.

Необыкновенная история школьницы

Эта невероятная история произошла с 10-летней школьницей из Австрии. Девочка по имени Наташа Кампуш была похищена взрослым мужчиной. В результате оперативной работы полицейским так и не удалось найти девочку.

Однако спустя 8 лет девушка объявилась. Оказалось, что похититель продержал ее в плену весь указанный срок, после чего ей все-таки удалось сбежать. Позже она рассказывала о том, что ее похититель – Вольфганг Приклопиль, издевался над ней, удерживая в комнате, расположенной под землей.

Она подвергалась сексуальному и эмоциональному насилию, и часто голодала. Несмотря на все это Наташа Кампуш расстроилась, когда узнала, что ее мучитель совершил суицид.

Известные случаи стокгольмского синдрома

История криминалистики помнит много случаев, когда стокгольмский синдром показывал свои признаки среди похищенных людей. Вот некоторые популярные случаи, когда симптомы расстройства просматривались наиболее сильно:

Наследница Патти Херст была похищена политическими террористами Симбионистской освободительной армии в 1974 году. Позже она стала членом группы, а также оказывала прямую помощь и поддержку в массовых налетах и банковских ограблениях.

В 1998 году, десятилетняя девочка Наташа Кампуш была похищена в Австрии. Домой она вернулась лишь в 2006 году, сбежав, когда ее похититель потерял бдительность. По ее собственному признанию, она была заперта в камере в течение восьми лет. Но описывая ситуация, она высказывалась о своем похитителе, как о прекрасном и добром человеке, который баловал ее больше, чем родители.

В 2003 году 15-летняя девушка по имени Элизабет Смарт была похищена самопровозглашенным священником, живущим в Солт-Лейк-Сити. Она вернулась домой после девяти месяцев заключения. Психологи говорят, что она могла бы давно сбежать, если бы ее не сдерживали любовные чувства к своему похитителю.

Стокгольмский синдром: причины возникновения

Для того, чтобы у человека появился стокгольмский синдром, он должен напрямую контактировать со своим обидчиком. Это может происходить в условиях теракта, во время выполнения военных операций, при тюремном заключении, в семье, где царит диктатура и есть тиран, в рабочих коллективах и т. д.

Жертвенность

• Страх умереть от рук насильника, быть избитым. Это, пожалуй, первая причина, по которой жертва начинает слушаться своего обидчика и всячески оправдывать его поведение. В первую очередь она оправдывает его жестокое поведение для себя, ведь так будет гораздо проще терпеть издевательства, а уже после думает о реакции общества и хочет таким образом избежать ее. Зачастую стыд и вину за поведение тирана испытывает именно его жертва.
• Привычка. Люди, которые с детства были биты, обижены своими родителями, сверстниками и т. д., привыкают к насилию и чаще всего именно в детстве у них начинает развиваться стокгольмский синдром. Более того, такие люди очень часто становятся на сторону истязателя в ситуации с другими людьми. Вот наглядный пример, который, к сожалению, известен многих людям. Дочка приходит и жалуется родителям, что ее избивает ее же муж. Несмотря на то, что это ее родные люди, вместо поддержки и помощи женщина чаще всего может услышать: «сама виновата, повод даешь», «значит, что-то делаешь не так, нужно угождать мужу», «просто так он бы тебя не бил, значит, на то есть причина», ну и классика «бьет, значит любит». Так размышлять может только жертва, у которой также есть стокгольмский синдром.
• Понимание того, как можно выжить в стрессовой ситуации. В этом случае жертва играет роль послушного солдата, который не обсуждает действия и приказы начальства, а молча выполняет их, считая единственно верными. Стоит отметить, что и тиран в такой ситуации ведет себя несколько иначе. Он все же понимает ценность своей жертвы, поэтому, несмотря на грубые слова, поведение и т. д., не причиняет ей серьезные травмы. В результате, как правило, все остаются довольны: жертва вроде как не пострадала, а преступник/домашний тиран получил все, что хотел.
• Личные качества. Есть люди, которые менее подвержены влиянию со стороны, они могут быть скрытные, замкнутые в себе, не болтливы и т. д. Такие люди, как правило, менее подвержены стокгольмскому синдрому. Они тихо ненавидят своего обидчика и просто ждут, когда он расплатиться за все зло, которое он им причинил. Люди же коммуникабельные более подвержены появлению этой нездоровой связи с обидчиком. Они могут разговаривать с ним, копаться в причинах его поведения и даже пытаться направить на «правильную» дорогу. Во время такого общения жертва проникается ситуацией и мотивами тирана, и начинает жалеть его.
• Низкая самооценка человека, который подвергается насилию, нежелание действовать. Есть 2 варианта развития ситуации: либо примерять на себя роль жертвы, либо активно действовать и пытаться противостоять истязателю. Второй вариант выбирают куда реже, нежели первый. Почему? Потому что для многих это куда проще, чем пытаться изменить ситуацию. Например, если речь идет о жертве домашнего насилия. Согласитесь, в 99% человек может уйти, начать новую жизнь и т. д., но он не хочет, потому что так проще, удобнее, комфортнее и главное – не нужно выходить за рамки привычного. Еще больше такую ситуацию усугубляет самооценка жертвы. Если она низкая, человек начинает думать, что другого он просто недостоин, что все то, что он имеет, это лучшее, чего он заслуживает и т. д.

Жертва и обидчик

Любовь к агрессору. Это также касается бытового стокгольмского синдрома. Женщина очень привязана к своему мужу, очень любит его и начинает ставить его интересы выше всего, в том числе своего здоровья (психологического и физического), комфорта и счастья. В таком случае агрессор будет пользоваться беззащитным состоянием своей жертвы, и будет мучить ее всеми доступными способами. Стоит отметить, что насилие может быть физическим, психологическим и даже сексуальным.

Лечение и профилактика

Для коррекции поведенческой модели жертвы используются методы психотерапии. Специалисты применяют схемы лечения, целью которых является самостоятельное достижение больным результатов. Он учится:

• контролировать мысли, возникающие бессознательно или автоматически;
• оценивать эмоции, анализировать связь между мыслями и последующими действиями;
• взвешивать происходящие события максимально реалистично;
• не допускать искажения умозаключений в зависимости от происходящего.

Процесс реабилитации долгий, пациент обязан находиться под постоянным контролем профессионалов – психологов и психотерапевтов

Важно, чтобы больной смог пересмотреть свое мировоззрение, понять, что дальнейшая психическая безопасность, физическое выживание зависят от изменения отношения к окружающим людям, их действиям. Близкие жертвы должны понимать, что реабилитация после внезапного события – теракта или похищения — происходит за относительно небольшой временной промежуток

Синдром заложника, источником которого являются семейные или социальные взаимоотношения, победить трудно. Особые усилия заключаются в убеждении человека в том, что постоянно испытывать унижения и побои неправильно, не следует влюбляться в тирана, жить с ним или работать под его началом.

(1 оценок, среднее: 4,00 из 5)

История происхождения термина

Творцом данного термина считается криминалист Н. Бейерт. Он оказывал помощь в освобождении четверых банковских работников в 1973 году, захваченных сбежавшим заключенным в городе Стокгольм. Пять дней заключения конторских служащих послужили посылом для возникновения данного термина, обозначающего психологический феномен роковых взаимоотношений объекта атаки и агрессора.

После описанного случая все симпатии потерпевших к их мучителям относят к проявлениям данного синдрома.

Летом 73-го года беглый уголовник Ульссон захватил Стокгольмский банк. Захват он совершил самостоятельно, ранив одного охранника. В его владении оказались три служащих женского пола и один мужчина. Требование Ульссона было доставить в банк соседа по каземату Олофссона. При этом сами жертвы звонили действующему премьер-министру с требованием выполнить поставленное преступником условие.

Между злоумышленниками и потерпевшими довольно быстро завязалось общение. Они делились личными подробностями насущного бытия. Когда одна из служащих замерзла, Олофссон поделился с ней собственной курткой. Он утешал другую работницу, занятую безуспешными попытками дозвониться близким.

По прошествии нескольких суток правоохранительные органы в потолке проделали отверстие, сфотографировав Олофссона и захваченных граждан. Ульссон заметил эти действия, пригрозив лишить жизни работников банка при совершении газовой атаки.

На пятые сутки полисмены провели газовую атаку, вследствие которой злоумышленники решили сдаться. Захваченные служащие были вызволены. Освобожденные заложники сообщили, что захватчики их не страшили, они опасались полицейского штурма.

Инструмент защиты психики, именуемый после описанных выше событий стокгольмским синдромом, базируется на зарождении надежды захваченного субъекта, что при условии беспрекословного выполнения требований преступников, они проявят снисхождение. Вследствие этого, пленники стремятся демонстрировать, дабы проще было мириться с возникшим положением, они стараются логически оправдать деяния захватчиков, спровоцировать у них одобрение.

Иные случаи с заложниками

Стокгольмский синдром, на самом деле, является достаточно редким. Такое явление происходит в не более восьми случаях из ста. Истории известны несколько громких случаев, которые шокировали общественность не только самим преступлением, но и поведением жертв.

Стокгольмский синдром Патриции Херст

В 1974 году террористической организацией S.A.O. (Симбионистской армией освобождения) была выкрадена внучка американского миллиардера. Похитители требовали денег. И пока шли долгие недели переговоров и перечислений частичных сумм, девушка находилась в тесном шкафу и подвергалась различным издевательствам.

Стокгольмский синдром был выявлен, когда Патриция отказалась возвращаться домой. Более того, она присоединилась к террористам и их преступной деятельности. Позже, в ходе судебного разбирательства, такое поведение бывшей заложницы было объяснено психиатрами. Они подтвердили, что девушка, находясь в сильнейшем эмоциональном шоке от переживаемого длительного страха, подсознательно сместила полюса «плохой – хороший» и отождествила себя с мучителями. В случае Патриции Херст наблюдался классический пример Стокгольмского синдрома.

Лимский захват

В 1996 году произошел ярчайший случай в столице Перу, когда Стокгольмский синдром проявился и у заложников, и у террористов (в особой форме), из-за чего симпатия к жертве позже стала называться Лимским синдромом.

В резиденции японского посла, в честь дня рождения президента Японии, собралось около пяти сотен высокопоставленных лиц с разных стран. Официанты на банкете оказались экстремистами из революционного перуанского движения. Держа несколько дней заложников, террористы требовали освободить их соратников из тюрем. Но еще в ходе переговоров, они сами же освободили почти половину гостей.

Полиция считала, что революционеры поступили так по причине сложности контролировать много людей, находящихся в одном помещении. Однако освобожденные заложники уверяли, что главарь террористов – это «очень милый и интересный человек», который просто проникся симпатией к своим жертвам.

Стокгольмский синдром Элизабет Смарт

Американский случай киднепинга, случившийся в 2002, снова дал пищу для размышлений о Стокгольмском синдроме. Четырнадцатилетняя девушка, которую держали взаперти и насиловали, отказывалась сбежать при имеющихся возможностях.

Психологи, изучавшие этот случай Стокгольмского синдрома, пришли к выводу, что жертва привязывается к своему мучителю, который «не дает умереть, кормит и даже иногда заботиться».

Для психологов всего мира случай с Элизабет стал основой для популярной практики с так называемым бытовым Стокгольмским синдромом.

Разновидности стокгольмского синдрома

Бытовой (социальный) стокгольмский синдром

1. Особенности характера. В этом случае представительница прекрасного пола уверена в том, что она просто не достойна нормальных отношений или воспринимает отношения по принципу «бьет — значит, любит», «лучше уж так, чем быть одной». Поэтому неуважительное, грубое отношение к себе воспринимает как должное. Мужчина же, который от природы имеет властный, взрывной характер, выбирает себе в супруги именно такую, слабую женщину, которой он сможет управлять, повелевать и самоутверждаться.
2. Ошибки в воспитании. Сделать из дочери жертву могут и сами родители, которые воспитывают ее методом угнетения, критики и унижения, или вообще не занимаются ребенком, вызывая в нем чувство ненужности. В свою очередь вырасти тираном может мальчик, который воспитывается в атмосфере агрессии и унижения, впитывает ее в себя как норму отношений и несет во взрослую жизнь.
3. Последствия травматической ситуации. Роль «смирно терпящей» может сформироваться у женщины уже в ситуации насилия как защитный механизм. Она думает, что если будет вести себя покорно и тихо, то у ее тирана будет меньше поводов для гнева. Значительно усложняет такую ситуацию наличие детей — зачастую именно попытки сохранить полноценную семью (по ее мнению) заставляют женщин прощать своих обидчиков. Та же стрессовая ситуация, связанная с насилием, может сделать из мужчины агрессора. Пережив ее однажды в роли жертвы, он решает отыгрываться за свой позор или бессилие на других.

• Акцентирование на положительных и отрицание негативных эмоций. К примеру, благостное спокойное поведение агрессора каждый раз воспринимается как надежда на улучшение отношений, и жена отчаянно старается ничем его не нарушить. И при этом так же отчаянно старается не думать о том, что будет, если тиран все же «сорвется».
• Утрата своего «Я». Попытки сохранить хрупкий мир в семье заставляют жертву настолько проникнуться интересами, привычками и желаниями своего мучителя, что она начинает жить его жизнью, забывая о своей. Ее целью становится первоочередное удовлетворение потребностей тирана и полная поддержка любого его мнения. Свои же потребности и жизненные кредо отходят далеко на задний план.
• Скрытность. Нежелание постороннего вмешательства в семейную ситуацию и неприятие ущербности отношений заставляет женщину (ребенка) максимально ограничивать доступ к своей личной жизни. Они либо избегают разговоров на тему семейных взаимоотношений, либо ограничиваются стандартной фразой «все нормально».
• Гипертрофированное чувство вины. Мало того, что домашний агрессор постоянно получает от своей жертвы прощение, очень часто она сама винит себя (свой характер, поведение, умственные способности, внешность и т.д.) в том, что он ведет себя агрессивно.
• Самообман. Еще одно психологическое приспособление к ситуации при стокгольмском синдроме в быту, когда страдающий от насилия член семьи убеждает себя в положительности агрессора. Это формирует ложные чувства уважения, любви и даже восхищения.

Важно! Как это ни банально звучит, но бытовой стокгольмский синдром зачастую формируется сам — факт взаимного притяжения жертв и тиранов в быту имеет место быть. Они как будто сами находят друг друга и притягиваются подобно разным сторонам магнита.

Причины развития синдрома

В 80 % случаев формирование синдрома вызвано определенным типом мышления. Большая часть жертв психологически запрограммирована следовать этой роли.

Мышление жертвы

К основным особенностям мышления жертвы относятся следующие положения:

• Видение мира в пессимистичных тонах, ощущение себя как магнита для неприятностей.
• Ощущение того, что большего жертва и не заслуживает.
• Присутствует установка на смирение и терпение. Особенно свойственно для женщин, если им еще в детстве прививали необходимость подчиняться мужчине. В семьях, где отец был тираном или просто ведущим грубым человеком, а мать безмолвной, слабой.

Жертвы чаще выходят из чрезмерно требовательных семей, где ребенок старался заслужить любовь родителей. Кроме того, на замеченные попытки угодить ребенок получал еще большую критику

Или в семьях, где ребенок чувствовал себя ненужным и был обделен вниманием

Чаще синдром развивается у людей с подвижной и неустойчивой психикой (меланхолики и холерики).

Защитный механизм психики

Вторая причина формирования стокгольмского синдрома – активация защитного механизма у женщины, подвергшейся гендерному насилию. Суть в том, что вспышки агрессии у тирана будут реже и меньше или направлены на другой объект, если жертва не будет проявлять противоречий. Для гендерного насилия характерны два этапа: унижение и раскаянье. В силу эмоциональной слабости жертва не выдерживает и прощает своего агрессора.

Влияние защитного механизма рассматривалось и в первом случае на площади в Стокгольме. Британский психолог Анна Фрейд назвала его тогда идентификацией с агрессором. Это иррациональная реакция, включающаяся в условиях выживания, неэффективности и безнадежности рациональных реакций.

Жертва бессознательно отождествляет себя с агрессором и надеется, что он не причинит вреда такому же, как он человеку. Для того чтобы такая идентификация стала возможна, восприятие перестраивает свою работу. В результате перестройки агрессор воспринимается как симпатичный человек, а не как тиран. Ведь в противном случае идентифицировать себя с преступником было бы невозможно. Свою лепту вносит и вынужденное длительное нахождение в одном пространстве, общение.

Влияние стереотипов

Третий вариант развития стокгольмского синдрома – влияние стереотипов. Актуально для бытового синдрома. В основном действие оказывает мысль о том, что одинокая женщина не может быть счастливой и успешной. Или о том, что женщина должна всю жизнь прожить с одним мужчиной (особенно если мужчина первый в плане секса). Женщины, воспитанные стереотипами, могут годами терпеть физическое и психическое насилие и «нести свой крест».

Стоит отметить, что повлиять на развитие синдрома могут сразу два или все из описанных факторов. Такое встречается нередко. И это не удивительно, так как в итоге проблема синдрома произрастает из детства. А семья в ответе и за развитие, и за воспитание, и за формирование убеждений и культуры.

Как проявляется стокгольмский синдром?

Зафиксированы случаи, когда жертва становилась сообщником преступника или влюблялась в него

Классические примеры стокгольмского синдрома – это отношения жертвы к похитителям и террористам. Таких примеров в истории очень много, все они заканчиваются тем, что жертва начинает испытывать романтические чувства и сексуальное влечение к человеку, который взял ее в заложники.

Основная проблема заключается в том, что человек, который пошел на преступление, чаще всего психически нездоров. В реальной жизни истории из романтических криминальных фильмов не сбываются, привязанность жертвы к преступнику заканчивается трагически. Хэппи-энды остаются в кино и книгах, человек со стокгольмским синдромом навсегда остается в позиции жертвы.

Говоря о классическом проявлении синдрома, зафиксированы случаи, когда жертва становится сообщником преступника, встает на его сторону и начинает совершать неправомерные действия.

Проявления в семье

Стокгольмский синдром в семье проявляется у детей. Это связано с особенностями воспитания и отношением родителей. Такая модель взаимоотношений развивается в семьях с деспотичными родителями, которые чрезмерно контролируют ребенка, в том числе прибегая к физическим наказаниям и психологическому насилию.

При этом авторитет родителей не подлежит сомнению, поэтому ребенок постоянно оправдывает их за унижения, оскорбления и наказания.

Последствием таких взаимоотношений в семье становятся различные психопатологии у ребенка. Как правило, дети со стокгольмским синдромом вырастают, заводят свою семью, а затем сами становятся в позицию тирана в отношении воспитания собственных детей. В результате стокгольмский синдром буквально переходит из поколения в поколение.

Ребенок может перерасти свой стокгольмский синдром, однако психопатология навсегда накладывает неизгладимый отпечаток на психику человека. Жертвы со временем могут стать деспотами, что проявляется не только домашним насилием, но и маниакальными наклонностями и сексуальными девиациями.

Проявления в отношениях

Стокгольмский синдром в отношениях проявляется постоянными оправданиями действий своего партнера. При этом партнер может всячески унижать свою жертву, но она ни за что не разорвет эти токсичные отношения.

Классический пример таких отношений – это домашнее насилие. Мужчина может бить и оскорблять женщину, грозить ей смертью, однако она все равно испытывает к нему любовь. Помимо того, что такие отношения губительны для женщины, они негативно сказываются на будущем детей. Ребенок, взрослеющий в такой атмосфере, перенимает модель поведения одного из родителей. Девочки, вырастая, как правило становятся “жертвами”, мальчики – “домашними тиранами”. В тяжелых случаях, когда родительская тирания распространяется не только на женщину, но и на ребенка, возможно развитие психических отклонений, таких как психозы, мании, фобии, различные девиации.

Бытовой стокгольмский синдром имеет мало общего с событиями пятидесятилетней давности из Стокгольма, однако очень распространен, особенно в семьях, где один из супругов имеет пагубные зависимости (алкоголизм, игромания, наркомания). Заметив симптомы стокгольмского синдрома, следует обратиться к психотерапевту за назначением лечения.

Критика

Диагностическое и статистическое руководство (DSM 5, 2013)

Эта книга широко используется Американской психиатрической ассоциацией в качестве «системы классификации психических расстройств» . Стокгольмский синдром исторически не фигурировал в руководстве, так как многие считают, что он подпадает под определение травматического связывания или посттравматического стрессового расстройства (ПТСР), и нет единого мнения о правильном разъяснении. Кроме того, нет обширных исследований или консенсуса, которые помогли бы разрешить этот аргумент, хотя до выхода пятого издания (DSM 5) Стокгольмский синдром рассматривался для включения в «Расстройства экстремального стресса, не оговоренные иначе». Работа была обновлена ​​в 2013 году, но Стокгольмского синдрома не было.

Намняк и др. (2008)

Исследовательская группа, возглавляемая Намняком, обнаружила, что, хотя Стокгольмский синдром широко освещается в СМИ, исследования этого феномена не проводились. То, что было проведено небольшое исследование, часто противоречиво и не всегда согласуется с тем, что такое Стокгольмский синдром. Этот термин вышел за рамки похищения и превратился во все определения жестокого обращения. Нет четкого определения симптомов для диагностики синдрома.

Бюллетень правоохранительных органов ФБР (1999)

Отчет ФБР за 1998 год, содержащий более 1200 случаев захвата заложников, показал, что только 8% жертв похищения имели признаки Стокгольмского синдрома. Когда исключаются жертвы, проявившие негативные и позитивные чувства к сотрудникам правоохранительных органов, процент снижается до 5%. Опрос 600 полицейских агентств в 1989 году, проведенный ФБР и Университетом Вермонта, не выявил ни одного случая, когда эмоциональная связь между жертвой и похитителем помешала или поставила под угрозу нападение. Короче говоря, эта база данных эмпирически подтверждает, что Стокгольмский синдром остается редким явлением. Сенсационный характер драматических случаев заставляет общественность воспринимать это явление как правило, а не исключение. В бюллетене делается вывод о том, что, хотя это явление изображено в художественной литературе и кино и часто упоминается в средствах массовой информации, на самом деле это явление встречается редко. Таким образом, переговорщики по кризисным ситуациям должны правильно рассматривать Стокгольмский синдром.

Роббинс и Энтони (1982)

Роббинс и Энтони, исторически изучавшие состояние, подобное Стокгольмскому синдрому, известному как деструктивное культовое расстройство , в своем исследовании 1982 года отметили, что 1970-е годы были полны опасений относительно потенциальных рисков «промывания мозгов»

Они утверждают, что внимание средств массовой информации к «промыванию мозгов» в то время привело к тому, что Стокгольмский синдром стал восприниматься как психологическое состояние.