Почему мы так любим запугивать своих детей?

Спусковой механизм

Устрашение как способ остановить или предотвратить нежелательное поведение со стороны собрата ‒ древнейший механизм воздействия на себе подобных. Тактика запугивания всегда была эффективна и остается таковой по сей день ‒ прежде всего по сугубо физиологическим причинам. Страх был необходим самой эволюции. Испуг и тревога побуждали древнего человека либо бороться с опасностью, либо убегать от нее, то есть обеспечивали выживание вида и являлись основными, базовыми эмоциями

Учитывая всю важность их миссии, они даже получили специальное представительство в особом отделе мозга – миндалине. А это, в свою очередь, привело к тому, что стимулы, вызывающие страх и ассоциирующиеся с опасностью, центральная нервная система научилась распознавать быстро и точно

С тех пор прошли тысячи лет, но мозг человека не претерпел каких-либо существенных изменений. Если ситуация оценивается как опасная, мозг по-прежнему заставляет человека избегать ее или, что случается значительно реже, активно бороться за свою жизнь. По такому же принципу действует и родительская угроза: она запускает древний неврологический механизм и позволяет быстро добиться поставленной цели: ребенок моментально становится шелковым.

Просто и удобно

Помимо своей практически полной безотказности, механизм устрашения предельно прост в применении. Зачем что-то долго объяснять несмышленому малышу, если можно одной фразой приструнить его надолго? Тем более что в течение дня бедной маме приходится не один раз столкнуться с упрямством, несговорчивостью и непослушанием. Угрозы слетают с наших уст автоматически часто еще и потому, что мы сами слышали их в детстве постоянно. Многим родителям поэтому даже в голову не приходит, что сложные ситуации можно разруливать каким-то иным способом. И это свидетельствует о слабой степени коммуникативной компетенции. Если ее не развивать, не задумываться над тем, что мы говорим, новым тактикам научиться не получится. Однако сделать это необходимо, особенно если угрозы полностью вытесняют собой разъяснительные беседы. Запугивание по сути своей примитивно: оно всего лишь четко описывает то, как делать нельзя. Вариантов приемлемого поведения ребенок не получает. Например, предостережение «Не бегай по квартире, а то соседи снизу будут ругаться» не подсказывает, как иначе проявить физическую активность, во что поиграть и куда направить свою энергию. Как следствие, помимо страха, угроза часто вызывает в ребенке еще и чувство растерянности и неспособность понять, что происходит на самом деле. Он просто пугается, и в этот момент у него не остается ресурсов на то, чтобы осмыслить происходящее. Если чувство растерянности возникает часто или переживается ребенком интенсивно, внутренняя инициатива и самостоятельность постепенно притупляются. Так формируется внутреннее убеждение в том, что лучше вообще ничего не делать, дабы ничего плохого не случилось. На будущее сдерживающий эффект угрозы тоже распространяется: он блокирует активное поведение ребенка в различных жизненных ситуациях: в общении может возникнуть замкнутость и застенчивость, в изучении нового – отсутствие любознательности, в игре – пассивность и вялость.

Какие качества будут нужны детям в будущем?

При этом весь современный мир требует прямо противоположного – вовлеченности, увлеченности, живости. Специалисты выделяют четыре компетенции, которые будут наиболее нужны детям в том мире, который наступает и уже наступил частично. Их называют четыре «К»: коммуникация, кооперация, креативность и критическое мышление. Я сейчас медленно назову еще раз, а вы про каждое подумайте, как с ними обходится наша сегодняшняя школа.

Коммуникация. Что происходит, когда у нас дети общаются на уроке, учим ли мы их разнообразным способам общения? Я как-то проводила тренинг с учителями, и там были молодые ребята, не изовравшиеся полностью. И когда мы с ними делали такое упражнение – каким мы хотим видеть ребенка на уроке, они прямо сказали «немым и парализованным». Завуч или директор никогда вам такого не скажет, они скажут: «Мы хотим, чтобы у детей развивалась личность, чтобы они были активными гражданами». «Петров, рот закрой и сядь». Какая коммуникация?

Многие родители с претензией говорят: «Да он в школу ходит, чтобы тусить и общаться». Господи, хоть кто-то в школу ходит, чтобы учиться тому, чему правда надо учиться! Дети вообще очень изобретательны, им можно создать абсолютно не подходящую для обучения атмосферу, они все равно найдут, как там поучиться. Они очень любят учиться.

Кооперация – способность согласованно действовать вместе с другими людьми, добиваясь синергии ресурсов. Учит наша школа этому? Много вы знаете примеров, когда в школе есть работа по группам? Представьте себе, что подготовка к какой-нибудь контрольной или зачету была бы такой: мы бы сделали группу детей и сказали: «Вы, пятеро, будете группой, ваша задача к завтрашнему дню – представить решение этих задач». И эти пять детей идут к кому-то домой или где-то в уютном уголке школы садятся и начинают совместно работать над решением этих задач. При этом дети разные, у них разный уровень подготовки, разный уровень знаний.

Знаете, что наши учителя говорят, когда им предлагаешь такое? «А как я узнаю, что он не списал? А как я узнаю, что это он сам решил, а не вот этот ему решил?» Слушайте, взрослые так и делают. Если вы посмотрите, как организована работа в вашей фирме, в вашем отделе, в вашей небольшой компании, где бы вы ни работали, там так и есть: перед группой ставится задача, группа идет, распределяет, один придумывает, другой аккуратно записывает, третий критикует. Четвертый всех подбадривает и рассказывает, какие мы молодцы. А пятый кофе приносит, и это тоже нужно.

И взрослым мы почему-то позволяем так работать. Хотя понятно, почему: взрослые работают за деньги, и если мы не будем использовать эффективные методы работы, то разоримся, а это эффективный метод работы. Кооперация предусматривает распределение обязанностей в связи с ключевыми компетенциями, особенностями, и согласованность действий. Когда все идут строем и ими командует кто-то один – это не кооперация.

Учит у нас школа кооперации? Да для них это крамола, пойдите предложите такую какую-нибудь форму работы. Сразу идет то, что я вам сказала: «А как мы узнаем, а как мы уличим, что он на самом деле сам не решил?» Да, он сам не решил, но он создавал атмосферу. И когда другой решил и ему объяснил – он понял лучше, чем когда учитель говорил.

Креативность. Креативность мы в детях поощряем? Ну, да, когда мы задали тему: «Сейчас все рисуем Новый год», то ребенок, конечно, «выбирает»: он на елочке нарисует сосульки или шарики. Это креативность у нас. Насколько мы готовы к тому, что ребенок имеет право нарисовать что-то совсем другое? Например, нарисовать одного себя, сидящего на стуле, и сказать: «Это мой Новый год, потому что мне на Новый год будет грустно и одиноко». Учитель к школьному психологу отправит сразу же, немедленно наказание последует за такую креативность.

Что мы скажем, если ребенок сделает по-другому, если он какую-то другую форму выберет, чтобы показать свою мысль? На самом деле поощряется имитация креативности, в узких рамках, «тут узорчик можно чуть по-другому нарисовать». Реальная креативность – это взлом рамок, это взлом шаблонов, это «сделать так, как никто до меня не делал». Да вы что! Если ребенок напишет сочинение так, как никто до него не писал, он не получит ничего хорошего.

И наконец, критическое мышление. Развиваем мы в детях критическое мышление? Упаси Боже, если бы у них появилось критическое мышление, то они бы встали и ушли из этой школы в тот же день. И это не только про детей, но и про взрослых. Людьми без критического мышления управлять просто, поэтому все направлено на то, чтобы оно не случилось, а если случится где-то, то надо скорее затоптать.

Золотой ключик

Надо признать, что на конкретного ребенка будет действовать лишь специально подобранная угроза. Далеко не все дети испытывают мистический страх перед вымышленными чудовищами, а кого-то не останавливает и ремень. Многое зависит от индивидуальной степени чувствительности и восприимчивости. Но найти верный ключ родителям не составляет труда: чтобы понять, что испугает собственное чадо по-настоящему, достаточно поставить пару экспериментов. Тогда из чувства страха ребенок начнет выполнять озвученные требования, а если он окажется тонкой натурой, то, возможно, и вовсе перестанет сопротивляться и проявлять инициативу, потому что его желаниям выхода просто не найдется. Может случиться и так, что запугивания спровоцируют невроз, энурез, ночные кошмары или заикание. В дошкольном возрасте у детей воображение очень живое. Если мы мыслим понятиями, то малыши представляют все в образах, которые воздействуют на психику гораздо сильнее слов. Кстати, по этой причине многие дети испытывают сильнейший страх перед монстрами, привидениями, мрачными сказочными персонажами. В любом случае, даже если мистических существ лично вы никогда не упоминаете, другие ваши угрозы несут не менее однозначный и четкий посыл: «Не делай ­этого, иначе пострадаешь». И эффект будет тот же: угроза в любой форме автоматически вызывает чувство страха.

95% того, чему учат в школе – неактуально

Есть такое выражение: генералы всегда готовятся к прошлой войне. К родителям и педагогам это относится еще больше. Родители воспитывают детей в сегодняшнем дне. Когда мы думаем о том, чтобы было хорошо нашим детям, мы смотрим вокруг, анализируем окружающую действительность и из этого делаем выводы о том, чему их учить, чему не учить, куда направлять. Но при этом мы редко думаем, что к тому времени, как наши дети вырастут, сегодняшний день будет для них позавчерашним.

Но даже родителям тут даст очень много очков вперед школа, которая уже сегодня готовит детей к позавчерашнему дню. Уже сегодня 95% того, что учат дети в школе, на что там тратятся их время и силы, неактуально, нерелевантно даже сегодняшнему дню, не говоря уже про будущее. Это такой парадокс воспитания, что в каких-то других сферах мы планируем вперед, занимаемся стратегическим планированием, думаем, что будет дальше, а когда дело касается воспитания детей, мы как будто забываем про то, что время – идет, а жизнь — меняется.

Если мы требуем от ребенка все делать качественно, у него не будет шанса стать в чем-то лучшим

Это только то, что мне навскидку пришло в голову. Я думаю, что если вы подумаете, то вспомните примеры незыблемых истин, которые мы внедряем в голову детей, а они уже не соответствуют реальному положению дел. У нас просто не хватает скорости анализа и критичности мышления, чтобы это успевать сообразить. Нам проще по инерции где-то двигаться. В принципе, в этом ничего страшного нет, все родители такие, мы тут с вами не оригиналы, если мы не проявляем излишнего усердия.

Но проблема современных родителей, что они часто относятся к этому делу с неимоверным усердием, они так прессуют детей для того, чтобы подготовить их к миру – я напоминаю, к тому миру, который в момент взрослости их детей станет позавчерашним, – они настолько не могут смириться с тем, что их ребенок не будет знать английского в семь лет, не будет читать в пять, не будет еще что-то.

За десять лет исчезнут 15% ныне существующих профессий

По прогнозам, за ближайшие десять лет исчезнет от 12 до 15% ныне существующих профессий. Ваши дети еще не вырастут, многие из них еще школу не закончат, а уже не будет 12-15% обычных, базовых профессий, которые сейчас есть вокруг нас. Мы с трудом можем представить, что будет через 20 лет, когда уже точно все ваши дети вырастут.

Современный мир отличается огромной скоростью изменений. Все помнят, когда у вас появился первый личный компьютер? А первый мобильный телефон? И в нашем зале уже есть люди, которые не помнят, как этого не было, не представляют, как могло не быть.

Вы никогда не задавали себе вопрос, почему часто действия многих остросюжетных сериалов происходят не в современном мире, а хотя бы в 80-е годы? Очень просто:  если мы представим себе, что у героев есть мобильные телефоны, задача остросюжетности усложняется на порядок. Режиссеры просто переносят действие в те времена, когда нет мобильных телефонов. И сразу полно движухи: этот потерялся, этот ищет его, этот не знает, где он, этот не сказал, этот не понял.

А что делать сейчас, если у всех мобильники? Нужно придумать какую-то искусственную ситуацию, что, например, герой попал в какую-то зону, где нет сигнала или его заглушили инопланетяне. И так в десяти фильмах подряд.

Мобильный телефон — это не просто какая-то техническая штучка – она меняет нашу жизнь, наши отношения, например, с детьми, которые теперь растут в ситуации непрерывного контроля. Раньше ваши родители знали, что вы делаете целый день?  А сейчас кто из вас готов смириться с тем, что вы до вечера не будете знать, где находится ваш ребенок, что он делает, надел ли шапочку, покушал ли?

Фото: Depositphotos

Модные тенденции

Запугивать детей было принято всегда, и традиция эта давняя. В зависимости от эпохи существовала даже мода на совершенно конкретные «страшилки». Например, в Древней Спарте нытиков и капризуль пугали физической расправой, на Руси – серым волком и Бабаем. В советское время детей было принято стыдить, и больше всего они боялись не соответствовать признанным в обществе нормам поведения. Угроза получить едкое замечание при сверстниках в детском саду или в школе, укоризненный взгляд соседей по дому, исключение из пионеров – такая кара неминуемо следовала за плохим поступком и шалостью. В результате формировался устойчивый страх «как на меня посмотрят» или «что скажут другие», с которым до сих пор живет наше старшее поколение. Современные родители думают, что избавились от многих суеверий, предрассудков и комплексов, но использовать угрозы в воспитательных целях продолжают. Сегодня дети чаще всего боятся получить плохую оценку или осуждение взрослых («Ты неряха/растяпа/лузер»), подвергнуться физическому наказанию или испытать боль («Врача сейчас тебе вызову!»), а также остаться в одиночестве или попасть в лапы страшного монстра.

А мы пытаемся прививать детям взгляды наших родителей

Еще пример. Как много внимания мы уделяем иностранным языкам. Действительно, в современном мире без английского никуда. Плохое знание языка нашу науку очень сильно тормозит, потому что у нас среднестатистический соискатель кандидатской степени иногда не может прочитать современные статьи.

Но, судя по всему, нас отделяет пять, максимум десять лет от очень хорошо работающего синхронного google-переводчика, после чего все эти часы и годы, потраченные на английский язык, будут просто не нужны. Да, google-переводчик не позволит вам никогда читать Шекспира в подлиннике, наслаждаясь, но какой процент вроде бы знающих английский сейчас это делает?  А кто-то все равно будет, почему нет.

Новый метод

Любому ребенку важно чувствовать, что окружающий мир безопасен и невраждебен. Если в общении с родителями угроз не будет, это внутреннее ощущение в нем будет укрепляться, способствуя гармоничному развитию личности и формированию психической устойчивости

Кроме того, отказавшись от запугиваний и зловещих предостережений, вы сами почувствуете себя спокойнее и обретете веру в собственные силы. И у вас, и у ребенка появится крайне полезная по жизни установка: «Все в порядке, а если что-то случится, то я обязательно справлюсь». Да, каждый раз объяснять малышм, как нужно вести себя правильно, – задача нелегкая. Зато к 7‒8 годам ваш ребенок будет отличаться высокой степенью самостоятельности в принятии решений и сможет составить собственное, ни от кого не зависящее мнение на любой предмет. Повлиять на него окружающим будет не так просто, и это станет надежным залогом его безопасности.

В тех ситуациях, когда вам важно призвать малыша к порядку, постарайтесь спокойно обсудить происходящее и рассмотреть различные варианты поведения в сложившихся обстоятельствах. Описательный язык хорош тем, что не вызывает страха

Наоборот, он помогает ребенку понять, что от него требуется. При этом вовсе не обязательно давать долгие и нудные объяснения. Короткие формулировки тоже работают. Сравните: «Не беги по улице, а то попадешь под машину» или «Мы сейчас на улице, здесь ездят машины, лучше идти без спешки». Вторая реплика помогает ребенку правильно воспринять и оценить ситуацию и дает подсказку, какое поведение окажется подобающим.
Иногда вместо угрозы помогает достоверное изложение фактов. Опять же, в доступной и краткой форме, разумеется. Таким образом вы заодно расширите его кругозор, и полученные знания останутся с ним навсегда. Например, по сравнению с «Не ешь снег – живот заболит» фраза «Со снегом в рот попадают бактерии» позволяет верно оценить ситуацию без негативных эмоций. Ребенок постарше сам сообразит, как поступить. А малышу лучше дать подсказку, как принято обращаться со снегом: «Давай слепим снежок», «Снег держат в варежках». Кстати, информируя ребенка о причинах и следствиях, мы способствуем тому, чтобы «страшилки», которые он может впоследствии услышать от бабушки во дворе или случайного прохожего, не напугали его. Дети очень часто отталкиваются от тех знаний, которые им в спокойной обстановке передали родители.
Не сгущайте краски. Чаще всего мы используем угрозы, потому что тревожимся за наших непосед, а чтобы усилить эффект, нередко рассказываем о самых серьезных и далеко идущих последствиях, вероятность которых достаточно мала. Но, поступая так, мы подаем ребенку сигналы: «Подобное вполне может случиться с тобой», «В жизни много скрытых опасностей». Это приводит к так называемой «иррадиации» тревоги, то есть ее распространению на другие, уже безобидные, ситуации. Например, заявление мамы: «Будешь есть много сладкого – пойдем к врачу. Он будет больно сверлить тебе зуб» – может привести к тому, что все доктора и медицинские учреждения станут ассоциироваться с болью и страданиями. А мир в целом начнет казаться враждебным и неуютным.