Что умела делать 10-летняя девочка век назад на руси

Имя любимое мое

При рождении ребенка родители долго и тщательно обдумывают его имя. Примеряют к фамилии, отчеству. Обычно мамы любят называть дорогих чад необычными именами, взятыми из какого-нибудь фильма или актера. Обычно это популярные имена за границей: Изабелла, Аурика, Аристарх, Леопольд. Мамочки хотят выделить любимого малыша среди его ровесников, не задумываясь о том, что Клеопатра, бегающая среди Кать и Настюшек, выглядит несколько нелепо со своим величественным именем. Ребенок подрастает, вращается в коллективе и непременно сталкивается с обидными шутками про имена. Особенно если зовут его необычно и вызывающе. Обладателям простых имен тоже приходится несладко, например Ване, Антону, Павлику и Стасу. Так и напрашивается подходящая рифма или скороговорка к имени.

Как строился процесс обучения?

Исключительно на личном примере: обычно мать в процессе домашних либо полевых хлопот показывала и объясняла дочери, как и что она делает, затем доверяла ей выполнять более простую часть работы. По мере усвоения нужных навыков функционал, выполняемый девочкой, усложнялся. Если в 5-6 лет маленькая хозяйка должна была присматривать за цыплятами, то в 10-12 – уже выгонять корову на пастбище и доить ее. Эта поступательность и непрерывность процесса гарантировала высокие результаты обучения.

Не бунтовали ли подростки против такого уклада? Разумеется, нет. С одной стороны, трудовые навыки, привитые с самого раннего детства, позволяли им выжить в довольно непростых социальных реалиях, не зря же в народе сложилась поговорка «С ремеслом весь свет пройдешь – не пропадешь». А с другой – в среде простых людей очень сильна была христианская традиция, причем именно в той ее части, что касается сурового Ветхого Завета. Согласно ему, служение отцу и матери уподоблялось служению Богу, а оскорбление родителей и непослушание приравнивалось к оскорблению высших сил. Детям сызмальства прививали такие понятия как сыновний/дочерний долг, уважение к старости, и осознание того, что семья – это самое главное в жизни, а любой труд на ее благо был уважаем.

Как привести PDW в норму

Не придуманные истории

Был запущен специальный проект, в рамках которого женщинам предлагали поделиться историями о своем детстве, о бабушках и прабабушках. Это помогло понять, как протекал воспитательный процесс на самом деле:

• «Я с 8 лет ходила за животными, в 10 уже была пастухом стада. Когда нужно было, присматривала за младшими братьями. Своих воспитывала также, дети не должны сидеть без дела. Младшему 8 лет, он моет посуду и метет пол, следит за своими вещами. Старшему 10 — может нарезать овощи на салаты, вместе со мной делает котлеты и пельмени. На огороде помогают по мере возможностей, учеба на первом месте».
• «Прабабушке 12 лет было, ее отдали в город, нянькой в богатый дом. Помимо присмотра за малышом, ей приходилось быть еще и домохозяйкой с полным функционалом. Готовка, уборка, стирка и полоскание белья в речке. Так что, детей в те времена даже не приучали к труду, они учились в процессе работы.»
• «Мне бабушка рассказывала о своем детстве, и действительно в 8 лет девочки умели все перечисленное и даже больше. Сложно сказать о качестве изготовленной пряжи или вкусе сваренного супа. Но пряла моя бабушка до самой смерти, а потом из этой пряжи вязала носки».
• «Я считаю, что детей нельзя оставлять без заданий и обязанностей. Сама 1961 года рождения, жила не в деревне, но от этого меньше обязанностей не становилось. В 10 лет могла почистить и сварить картошку, нарезать салат и сходить в сад за братом, накормить и уложить спать. Мама приезжала с работы ночью, поэтому по мере необходимости ходила в магазин. Моей дочери 10 лет, умеет все тоже самое, просто я дома сижу, поэтому ей нет острой необходимости применять свои умения».
• «У меня две бабушки. По отцовской линии бабушка жила в деревне, была старшим ребенком в большой семье. Учиться было некогда, вся помощь по дому была на ней. Умела все: шить и вязать, ткать и готовить, доить скотину, чистить хлев и смотреть за детьми. Вторая бабушка была из зажиточной семьи, закончила гимназию. Но после раскулачивания вышла замуж и переехала в деревню. Научилась всему, вырастила 8 детей.

Развлечения

Несмотря на тяжелый физический труд, дети успевали и поиграть. Малышки возились с тряпичными куклами, плели им косы. Подростки собирались своими компаниями. Здесь они пели, болтали, занимались рукоделием. Если для взрослой женщины необходимость штопать рубаху между всей остальной работой — это скорее «неприятный бонус», то девчата выполняли эту работу весело и непринужденно. Все ребята, независимо от возраста, ходили в лес за ягодами и грибами, ловили рыбу. Это было обязанностью и веселым приключением. По пути можно было поиграть с друзьями, полакомится ягодами, выкупаться. Но такие походы развивали и ответственность, нужно было привести домой всех младших, да еще и проследить, чтобы они шли не с пустыми руками.

Жителям «Ледяной деревни» спокойно без туристов, но это источник дохода

Чтение по губам: мифы, реальность и как этому можно научиться

Включила чешский телеканал и разразилась смехом: почему у них полиция ворует

Русские источники: от «Царственной книги» до Андрея Курбского

Такое важное для истории России, как взятие Казани в 1552 году нашло своё отражение во многих источниках того времени. Условно их можно разделить на «официальные» и «неофициальные», личные

Самой известной официальной летописью периода царствования Ивана IV был «Лицевой летописный свод»: десятитомная иллюстрированная энциклопедия мировой истории. Последний том, «Царственная книга», освещал период правления Ивана IV.

Об осаде и взятии Казани «Лицевой летописный свод» сообщает в стиле своеобразного «журнала боевых действий», написанного участником событий. Здесь можно найти информацию о составе войска, полководцах, основных этапах осады и штурма Казани. Наряду с этим в тексте летописи можно встретить множество упоминаний всевозможных «чудес», которые сопровождали войска Ивана IV по дороге к Казани.

Таким образом, сам Бог благословлял ратников в походе против «неверных». Согласно «Царственной книге», во время штурма Казани 2 октября 1552 года царь не сразу присоединился к войскам, а некоторое время провёл в своём шатре, молясь Богу. Лишь после того, как он удостоверился в том, что божья помощь ему обеспечена, Иван Васильевич отправился к войскам.

В этой истории можно увидеть отчётливую параллель с текстом «Сказания о Мамаевом побоище», посвящённом Куликовской битве. Также вёл себя и Дмитрий Донской перед битвой. Так, авторы «Царственной книги» проводят прямые параллели между борьбой Руси против ордынского владычества и войной Ивана IV c Казанью.

Другим интересным откликом на события 1552 года можно назвать «Историю о Казанском царстве» — это литературное произведение, созданное спустя десять лет после присоединения Казани и написанное анонимным автором. Несмотря на то, что в оценке событий тех лет в «Истории…» можно обнаружить много перекличек с «Царственной книгой» (например, общая идея борьбы с противниками веры Христа), это произведение обладает некоторыми отличительными чертами.

«История…» делает большой упор религиозном аспекте похода на Казань. Так, в ней содержится легенда о личной встрече царя с митрополитом Макарием. «Царь же великий князь принимает святительское благословение, как от десницы небесного Вседержителя, а вместе с ним — храбрость и мужество Александра, царя Македонского».

Описывая поход на Казань, автор «Истории…», в отличие от официальных летописцев, сообщает о великой засухе, ниспосланной Богом на земли ханства. Пересохшие реки и болота позволили русским войскам без особых хлопот достичь Казани. Также в «Истории…» сообщается о том, что казанцы отвергли мирные предложения русских о сдаче города, в то время как официальная летопись говорит о том, что Иван IV начал переброску войск к Казани, не дожидаясь ответа от противника.

Современные историки указывают на фактические ошибки, содержащиеся в «Истории о Казанском царстве» — автор этого произведения неточно описывает позиции воевод, ошибочно датирует те или иные события похода.

Так или иначе, для анонима было важнее иносказательное описание завоевания Казани в рамках определённой идеологемы: восхваление царя-завоевателя. Перед нами компиляция, сотканная из наиболее авторитетных произведений того времени и официальных летописных документов эпохи.

Среди источников, описывавших взятие Казани, особняком стоят воспоминания Андрея Курбского, написанные в изгнании в Литве. В «Истории о делах Великого Князя Московского» содержатся сведения, не попавшие ни на страницы официальных летописей, ни в текст «Истории о Казанском царстве».

Вспоминая поход на Казань, Курбский, в отличие от официальных источников, указывает на большие лишения, переживаемые русскими войсками на подступах к Казани. Так, он говорит о большом количестве маленьких речек и болот, которые приходилось преодолевать при помощи перебежчиков-проводников. Несмотря на наличие такого перевалочного пункта, как Свияжск, царские ратники долгое время голодали.

Курбский описывает интересные подробности штурма города. По его воспоминаниям, казанцы заранее знали о штурме 2 октября и успели подготовиться к обороне. Именно поэтому бои в городе приняли ожесточённый характер.

Ситуацию усугубляло и мародёрство русских ратников. К ханскому дворцу начали стекаться солдаты «не ратного ради дела, но на корысть многую». Это предопределило успех контрнаступления казанцев, остановленного только вмешательством самого царя и свежих сил, пришедших с ним.

Кроме того, Курбский, в отличие от официальных хронистов, сообщал, что Иван IV, несмотря на советы приближённых остаться в городе и подавить сопротивление окрестных жителей, предпочёл сразу же уехать. Война с партизанами продолжалась ещё 4 года.

Фольклорные песни: татары, марийцы и мордва о Казани

Осада и штурм Казани стали популярными сюжетами народных песен. Причём эта популярность относится не только к русскому фольклору — отдельные упоминания событий 1552 года можно найти в народных произведениях татар и финно-угров.

Падения Казани оставило довольно глубокую рану в исторической памяти татарского народа в то время. В известной песне «Баит о Сююн-бике», посвящённой жене изгнанного из Казани в марте 1552 Шах-Али, можно встретить такие строки:

Упоминание об осаде и штурме Казани осталось и в марийском историческом эпосе. Например, на фоне событий 1552 года в произведении «Как погиб марийский царь Йыланда» главный герой становится жертвой жестокости и подозрительности царя Ивана IV. Так, царь узнал о задержке взрыва пороховых бочек в подкопе под стенами крепости.

Ответственным за работы был Йыланда. Он попросил подождать некоторое время царя, однако тот ждать не стал и в ярости повелел казнить беднягу. «…как отрубили голову Йыланде, в тот же миг бочки с порохом взорвались. После этого царь раскаялся и повелел заложить в городе Казани Зилантьев монастырь в честь Йыланды».

В мордовской песне «Саманька» молодая девушка, узнав, что Иван IV не может несколько лет взять Казань, предлагает свои услуги царю. Она предлагает сделать под крепостные стены подкоп и взорвать их. В песне царь не терпит хвастовства девушки:

Однако план Саманьки срабатывает — её подкоп разрушил стену, русские войска взяли город, а царь сменил гнев на милость: он предлагает девушке богатые дары, однако та просит о другом:

В этой песне мордва представляется союзником русских в борьбе против Казани. Тем не менее, многие этносы, проживавшие в разгромленном ханстве, присоединились к татарам в партизанской войне, продолжавшейся по меньшей мере четыре года.

Постирай, приготовь и воду с колодца принеси

В 10-летнем возрасте к девочке, прошедшей первоначальную «науку» мамы, бабушки, требования ужесточались, и она становилась по-взрослому ответственной за ту работу, которая ей поручалась. Она должна была собирать дрова и приносить воду из колодца, чистить и топить печь, варить каши и готовить борщи, стряпать пироги и другую выпечку. Частенько десятилетним девчушкам самим приходилось стирать и полоскать белье на речке, а затем развешивать его на просушку. И если летом это было почти как развлечение, то стирка в проруби зимой превращалась в довольно суровое испытание.

А еще в многодетных семьях присмотр за младшими ложился на плечи старшей сестры, которая уже могла самостоятельно перепеленать и накормить из рожка, убаюкать и развлечь песнями, «пестушками» и прибаутками.

Нередко девочку 10-11 лет родители могли отдать в няньки–«пестуньи», чтобы присматривала за чужими детьми. С «пестуньей» расплачивались или продуктами, или отрезами ткани, а то и деньгами. Так, за сезон девочка могла заработать от трех до пяти рублей.

Вести о Казани в Западной Европе

Такое крупное событие в истории России, как покорение Казанского ханства, не могло пройти мимо европейских наблюдателей. Свидетельства о событиях 1552 года нашли отражение в донесениях папских легатов, дипломатов Германии, Франции и Англии. В большинстве случаев эти известия содержали ряд мелких фактических ошибок, не особо менявших смысл произошедших событий.

Так, например, папский легат Антонио Поссевино в своём сочинении «Московия», опубликованном 1586 году, сообщал, что главным преимуществом русских в казанской кампании стали артиллерия и огнестрельное оружие. В то же время о боевых качествах татар и их союзников итальянец отзывался невысоко. На самом деле казанцы познакомились с порохом ещё в XIV веке.

Немецкие авторы, такие как Бальтазар Руссов или Даниил Принц, довольно точно в своих трудах описывали происходившие в 1552 году события. Это было обусловлено более тесными русско-немецкими контактами по сравнению с русско-итальянскими. Интересны также труды английских дипломатов. Так, Энтони Дженкинсон, посол Англии в Московии, резонно отмечал, что с падением Казанского ханства русским открылся путь для широкой экспансии на Восток.

Комплементарно отзывался о татарах шведский историк, автор «Московитской хроники» Петр Петрей де Эрлезунда. В его труде содержится довольно подробное описание военной кампании 1552 года и высокая оценка боевого духа и сопротивления казанского гарнизона. Вне зависимости от политических или этнических предпочтений, почти все сообщения европейских хронистов и дипломатов о происходивших в 1552 году событиях отличались точностью.

«Непряха» — позор для родителей

В давние времена воспитание мальчиков и девочек на Руси сильно отличалось. И если первых родители воспитывали как добытчиков, то вторых — как будущих матерей и хозяек. А ежели о 12-летней девочке говорили, что она «непряха», а о мальчике, что он «только и может гонять бабки» – это было большим позором и для ребенка, и его родителей.

Подготовка к основной роли женщины начиналась очень рано, а взросление девочек сопровождалось множеством традиционных обрядов. В том числе немаловажным было приготовление приданного, в котором девушка с раннего детства участвовала сама. Она его ткала, шила, вышивала, пряла, вязала и мастерила.

Народные традиции и обряды в полной мере отражались и на внешнем облике девочек, которым с малых лет волосы заплетали в одну косу, символизирующую единение трех жизненных сил. При том, ее плели так, чтобы она строго ложилась вдоль позвоночника. Это было связано с поверьем, что светлые силы из волос переходили в него и наполняли энергией. После замужества косу делили на две. И это являлось символом того, что сил понадобится вдвойне — на саму девушку и на ее ребенка.

Древний «Домострой» — устав по которому жило крестьянство, был неписаным законом. Он требовал от отца семейства строгости в воспитании своих детей. В особенности это касалось дочерей, так как выдать дочь замуж беспорочной, да к тому же приученной к разному труду, считалось предметом большой гордости для родителей.

Как строился процесс обучения?

Исключительно на личном примере: обычно мать в процессе домашних либо полевых хлопот показывала и объясняла дочери, как и что она делает, затем доверяла ей выполнять более простую часть работы. По мере усвоения нужных навыков функционал, выполняемый девочкой, усложнялся. Если в 5-6 лет маленькая хозяйка должна была присматривать за цыплятами, то в 10-12 – уже выгонять корову на пастбище и доить ее. Эта поступательность и непрерывность процесса гарантировала высокие результаты обучения.

Не бунтовали ли подростки против такого уклада? Разумеется, нет. С одной стороны, трудовые навыки, привитые с самого раннего детства, позволяли им выжить в довольно непростых социальных реалиях, не зря же в народе сложилась поговорка «С ремеслом весь свет пройдешь – не пропадешь». А с другой – в среде простых людей очень сильна была христианская традиция, причем именно в той ее части, что касается сурового Ветхого Завета. Согласно ему, служение отцу и матери уподоблялось служению Богу, а оскорбление родителей и непослушание приравнивалось к оскорблению высших сил. Детям сызмальства прививали такие понятия как сыновний/дочерний долг, уважение к старости, и осознание того, что семья – это самое главное в жизни, а любой труд на ее благо был уважаем.

Уход за малышами

Когда в семье рождался еще один ребенок, уход за ним автоматически передавался старшему. С матери никто не снимал огромного количества домашних обязанностей, поэтому она находила время только покормить кроху. Поэтому девочку садили за рукоделие, а между делом она качала люльку. Для этого она крепилась веревкой к потолочной балке и оставалось только сунуть ногу в петлю.

Трудно поверить, но стильный фонтан можно сделать и из пенопласта: инструкция

Когда приходят гости, развлекаемся в подвале: после ремонта он нравится всем

Фото вокруг и внутри коттеджа, который Рианна арендует за $ 415 тысяч в месяц

К 10 годам девочка уже считалась полноценной нянькой. Она спокойно могла пеленать и кормить младшего брата или сестру, развлечь его играми и успокоить. Если семья нуждалась в деньгах или продуктах, то ее могли отдать в няньки в богатый дом. А там ей приходилось брать на себя практически все домашние обязанности.

«Хозяйство водить — не разиня рот ходить»

Дочерей намного раньше начинали приучать к посильному труду, нежели сыновей. Видимо отсюда и пошло, что девушки взрослели быстрее.  «Маленькое дело лучше большого безделья», — по такому принципу мать воспитывала свою дочь, а обучение любой сельскохозяйственной или рукодельной работе она начинала с личного примера. Показывая и объясняя дочке тонкости и последовательность выполнения того, или иного дела, помалу вовлекала ее в сам процесс

Так, если в пяти-шести летнем возрасте маленькая хозяюшка присматривала за утятами иль цыплятами, то уже к десяти-двенадцати она выгоняла коров на пастбище и могла их подоить. Рано привитые трудовые навыки давали возможность женщине стойко переносить все тяготы крестьянских будней. И не зря веками в народе бытовала поговорка: «С ремеслом весь свет пройдешь – не пропадешь»

Таким образом маленькая дочь пяти-шести лет по крестьянскому кодексу должна была освоить основы прядения, помогать матери управляться по дому: мыть посуду, убираться, готовить несложную еду, а так же подметать пол, мыть и чистить лавки, вытрясать и чистить половики, убирать постель, перетряхивать ее, менять лучину, свечи, чистить керосиновые лампы; присматривать за домашней птицей и скотиной. А еще под ее присмотром могли оставлять младших братьев и сестер.

Вместо заключения

Как видите, большое значение играло не только желание родителей приучить ребенка к труду, а еще и социальный статус, и положение родителей. В бедных семьях детям приходилось много работать по хозяйству, все делать самостоятельно. Так было 100 лет назад, ничего не поменялось и сегодня. А в богатых семьях и тогда дети были неженками и белоручками. Девочки занимались рукоделием, учились танцевать.

Играют роль и меняющиеся условия жизни. Живя в деревне, дети должны были уметь многое делать своими руками. Городские условия сильно отличаются. Здесь нет необходимости колоть дрова, таскать воду из колодца, учиться ходить за скотиной. Кроме того, сегодня одежду уже практически все покупают в магазинах, а не изготавливают сами.

Но это вовсе не говорит о том, что современные дети могут лежать на диване. Они должны учиться ухаживать за своей одеждой, помогать готовить еду, ходить в магазин. У них намного больше нагрузки в школе, в спортивных секциях, чем это было раньше в деревнях.

Харитон Платонов «Крестьянская девочка» (1876)

Уборка в доме. В обязанности девочки-подростка вменялось также поддерживать чистоту в доме. Она должна была подметать пол, мыть и чистить лавки, прибитые к стенам и/или переносные скамьи; вытрясать и чистить половики; убирать постель, перетрясать ее, менять лучину, свечи, чистить керосиновые лампы. Нередко десятилетние девочки сами справлялись и еще с одной обязанностью – стирали и полоскали белье на речке, а затем развешивали его на просушку. И если в теплое время года это было скорее развлечением, то стирка в проруби зимой превращалась в довольно суровое испытание.       Пестунство. В многодетных семьях «догляд» старших детей за младшими был суровой необходимостью, ведь родители много и тяжело работали в поле. Поэтому девочку-подростка нередко можно было увидеть еще и у люльки, которая крепилась за кольцо к центральной балке потолка («матице»). Старшая сестра, сидя на лавке, вставляла ногу в петлю, качала люльку, а сама занималась рукоделием.       Помимо укачивания младенца, к 10 годам маленькая нянька могла сама перепеленать его, сделать соску из нажеванного хлеба, покормить из рожка. И, конечно же, успокоить плачущего малыша, развлечь его песнями, «пестушками» и прибаутками. Если была такая необходимость, то в 10-12 лет девочку могли отдать в няньки – «пестуньи». За летний период она зарабатывала от трех до пяти рублей – сумма, немалая для подростка. Иногда, по уговору с родителями, с няней расплачивались «натурпродуктами»: мукой, картошкой, яблоками, другими овощами и фруктами, отрезами ткани.

Алексей Венецианов «Первые шаги» (начало 1830-х)        Ткачество. Очень важный элемент крестьянской культуры. Ведь всю ткань для одежды, полотенец, скатертей и других предметов обихода крестьяне делали сами, поэтому ее и называли домотканой. Сначала девочку учили наматывать нитки на цевки (берестяные трубочки-катушки), затем – трепать лен, и прясть из него кудели (нитки). В южных губерниях они еще и чесали шерсть. Обычно всем этим занимались долгой зимой в большой «бабьей» компании.       Уже в 5-7 лет девочка овладевала первичными навыками, и отец делал ей личную прялку или веретено – поменьше, чем у взрослых

Кстати, считалось, что собственный инструмент – это очень важно. Свою прялку нельзя было давать подружкам – «спортят», и чужими прялками пользоваться тоже было нельзя, ведь «хороший мастер работает только своим инструментом»

Потом девушку обучали работе на ткацком стане, и к 10 годам многие могли уже сами создать пояс или рушник. Первый «хенд-мейд» обязательно оставляли маленькой мастерице, а на следующем этапе она начинала готовить свое приданое.      Помимо перечисленного, девочка в 10 лет помогала взрослым в поле: вязала снопы, собирала колоски, ворошила сено. Еще она занималась огородом, могла пасти корову, козу, гусей, уток; убирала навоз и чистила скотину. В общем, подростковый кризис пролетал незаметно, ведь у взрослеющей девочки просто не было на это времени. Зато трудолюбивая помощница всегда получала поддержку и похвалу от старших, которые жили по принципу «Не та родна дочь, что бежит от дела прочь, а та дочь родна, что на всякой работе видна».