Опыт усыновления

Карл Брюер убил приемных родителей ради брата

больше по теме
Подросток из России убил приемных американских родителей

Карл Эдвард Брюер до усыновления американской парой звался Эдиком Ч. Ребенок, рожденный в небольшом уральском городке, в 2 года оказался вместе со старшим братом в приюте — их мать-алкоголичку лишили родительских прав. В детском доме мальчики пробыли до 2005-го, пока в глубинку не приехала бездетная пара, Трой и Мэри Брюер. Супруги хотели усыновить лишь одного сироту, но пожалели горюющего от возможной разлуки с братом Эдика и увезли в Америку обоих парней.

Трагедия разразилась спустя 11 лет. Зимой 2016-го, после анонимного звонка, Брюеров обнаружили мертвыми в собственном доме. На втором этаже прятался их младший приемный сын Карл — после задержания юноше предъявили обвинение в двойном убийстве. Мотивы страшного преступления оставались невыясненными — с предположением выступила экс-возлюбленная Селина, старшего из усыновленных братьев. По словам Хэйди, ее бойфренд отличался неуравновешенным характером и страстью к запрещенным препаратам — и именно он, одержимый жаждой денег, надоумил обожающего его брата на страшный шаг. Эдвард боялся и отказывался, но пошел на преступление — и расправился с мачехой и отчимом, сообщала kp.ru.

Карл Эдвард Брюер убил приемных родителей-пенсионеров. Фото: соцсети

Марина и Александр Вагудаевы

Адаптация: сало вместо шашлыка

Когда мы пришли знакомиться с девочками, они были очень худые. На младшую дочь нельзя было взглянуть без слез — одни ребра, обтянутые кожей, на месте живота впадина. И мы никак не могли их откормить. После еды их часто тошнило. А когда я готовила что-то особенно вкусное, например курочку с картошкой в сыре, они просто не ели это. Зато невкусный суп, ну, сама чувствую, что не очень получился, уплетали только так.

Мы не первая их семья, а третья. И что это были за люди  — мы не знаем. Но и детей не расспрашиваем, чтобы не ворошить прошлое. Захотят — сами расскажут. Периодически так и происходит. Например, как-то девочки сказали, что им чистили уши булавкой. Я думала, может, перепутали. Принесла булавку, говорю: «Такой, что ли, штукой?» — они закивали. Потом рассказали, как их кипятильником били и как стригли. У Лизы волосы висели клоками. Она сказала, что ее так мама подстригла, чтобы волосы в суп не лезли. То есть эта женщина просто взяла ножницы и обкромсала челку своей дочке.

Девочкам сейчас 11 и 9. По моим расчетам, в последней семье они провели около двух лет. Как раз в этот период происходит становление психики, тело формируется. У старшей дочки до сих пор ногти на ногах не восстановились. Видимо, обувь была настолько мала, что ноготь сформировался неправильно.

Разумеется, после такого прошлого они были весьма замкнутыми.

Они у нас уже три с половиной года, и, конечно, многое изменилось. Но тем не менее это напряжение иногда проскальзывает.

«Точка будущего»

Я поехала на областной форум для семей. И там рассказали про «Точку будущего», про поселок приемных семей, показали слайды классной школы. Я, помню, подумала: «Нет, не может быть, у нас, в Иркутске? Да вообще в России такого не может быть». Но заявку всё же подала.

И потом началось: нужно было написать эссе про нашу семью, заполнять анкеты, решать кейсы, приезжать на очные туры. И чем дальше, тем больше. И во мне стала зарождаться вера, что у нас действительно получится. Я тогда буклетик, который мне дали на форуме, в зеркало вставила, ходила мимо и смотрела. Дети бегают, заденут, он упадет, я подниму. Это была визуализация моей мечты. А чтобы убедиться, что это действительно произойдет, я стала заходить на «Гугл.Карты» — следила за стройкой школы из космоса.

Профессиональная приемная семья

Соглашение мы заключили на пять лет. Потом его можно продлить. Наша задача — быть профессиональными приемными родителями, то есть мы должны помогать тем, кто остался без попечения родителей, — пополнять свою семью детьми, когда те, которые у нас есть сейчас, станут совершеннолетними.

Если вдруг мы поймем, что не готовы продолжать жить так — физически или морально, то, конечно, не станем насиловать себя и выйдем из программы, договор ведь можно разорвать в любой момент. Но сейчас такой ритм жизни нас не пугает.

Солнечные детки

Фото: «Из семейного архива Ставровых-Скрипник»

Малыш Вова с синдромом Дауна, вошел в эту семью  чуть больше года назад. Юлия узнала о нем, когда волонтер Ольга Шелест, которая размещает фотографии сложных деток в соцсетях, выложила его фотографию с подписю: «Ребята, SOS: есть cолнечный малыш в Самаре, от которого отказываются родители. Он пять лет прожил в хорошем доме малютки, но сейчас его переводят в детский дом. В детском доме он погибнет». 

Кода Юле на глаза попала фотография Вовы, она почти на автопилоте отправила фотографию мужу и попросила разрешения позвонить. «Если тебя это сделает счастливой, звони!», – ответил Артем, и Юлия позвонила. 

«Когда я связалась с опекой Самары, началась невероятно длинная волокита с органами опеки, которые требовали новых и новых документов. А пока это все продолжалось, несколько месяцев подряд, Юлия волонтёром прорвалась к мальчику в Самару, в его детский дом. «Меня пускают на 15 минут, ко мне выводят Вову, я сгребаю в его в охапку и понимаю, что это мой ребёнок!», – рассказывает Юлия. 

Возвратившись, Юля за сутки сделала все медицинские справки, семья прошла тест на ресурность, за которым люди стоят в очереди по три месяца. И… опять препоны со стороны опеки. Тут уж за дело взялись друзья и знакомые. Директор фонда «Измени одну жизнь» написала письмо лично заместителю руководителя Департамента социальной защиты населения Правительства Москвы Алле Дзугаевой, прислала ей информацию про семью, сертификаты о пройденном Юлей обучение по работе с особенными детьми. И Алла Зауровна дала зелёную улицу! Вову после этого отдали в семью течение пяти дней! 

«И вот как только я взяла Вову, так у меня каждое утро стало светлым и прекрасным, – говорит Юлия. – Я просыпаюсь, прихожу за Вовкой в его комнату. Он тянет ко мне руки, я беру его в охапку, и мы абсолютно счастливы! Он безумно радуется, смеётся, запрокидывает голову, и это время абсолютного счастья компенсируют нам всё, что было до того. Ну правда, он прекрасный!». За минувший год Вова уже научился читать. Он знает все буквы и все цифры. И это ребенок, который год назад даже не разговаривал!

Вскоре после появления в семье Вовы, Юлия познакомилась с педагогом одного из детских домов, которая реализовывала в своей группе программу развития детей на основе монтессори-метода. Время от времени она делилась успехами своими малышней, среди которых были Рома и Есения. Через какое-то время выяснилось, что их собирается забрать приемная семья. Но у той семьи что-то не получилось, ведь для того, чтобы забрать детей, приемные родители сейчас должны пройти массу комиссий. «И тогда мы с мужем решили познакомиться с этими детьми. А познакомившись, не смогли с ними расстаться и начали оформлять документы сразу на обоих,– говорит Юлия.– В итоге 8 мая нам отдали Есению, а 14 мая Рому. Конечно, косых взглядов в наш адрес прибавилось, но скептикам я могу только сказать, что солнечные дети – это огромная, радость! Когда-то мне рассказывали, что синдромом Дауна может заболеть вся семья. Я думала, что это пиар таких детей. Но это реально так! Солнечный малыш в семье – это всепоглощающая счастье для всех. Они дарят огромную любовь и свет!».

Подпишись на нас в Telegram

Ангел с повадками зэка

«Проще всего в этой ситуации сказать, что родители, которые вернули ребенка, безответственные, плохие, — говорит приемная мама и психолог фонда «Измени одну жизнь» Елена Мачинская. (Именно она в разгар июля 2017-го и написала письмо Наталье Тупяковой с предложением временно забрать к себе Глеба.) — Мы все разные, и у каждого разная ресурсность, то, что мы можем ребенку дать. Наташа Тупякова обладает удивительным педагогическим талантом, она понимает, почему ребенок ведет себя так, а не иначе, понимает, когда надо попросить помощи у психолога. И как восполнять свои душевные силы». 

Понять «почему?» могут далеко не все, и это одна из главных причин возвратов, объясняет психолог. Дело не в безответственности — часто люди совершенно искренне хотят стать приемными родителями, чтобы «спасти бедную сироту». Им кажется, что, попав в домашние условия, ребенок оценит разницу с казенным заведением и будет благодарен новой семье. И когда вчерашний детдомовец вместо того, чтобы радоваться, начинает крушить все вокруг, вызывающе себя вести и демонстрировать неуважение, новоиспеченные родители приходят в ужас.

Часто они списывают поведение ребенка на плохие гены или на то, что «улицу из него уже не выбьешь». Что на самом деле творится в душе ребенка в первые месяцы, а то и годы в семье, взрослые не понимают. 

«Если ты не прошел это сам или не работаешь с такими детьми, если не знаешь ничего про реактивное расстройство привязанности, про депривацию в раннем детстве у детдомовских детей, никакие диссертации по психологии не помогут, — объясняет Елена. — Мне самой когда-то понадобилась помощь психолога после того, как я взяла в семью двух своих девочек, хотя я понимала, что происходит, работала до этого с такими детьми».

Адаптация ребенка в приемной семье

Продолжительность и особенности адаптации зависят от психического и физического состояния ребенка и членов приемной семьи, особенностей проживания и подготовленности родителей, возраста ребенка. Оптимальный возраст для устройства – 3 года и младше.

В психологии принято выделять 4 адаптационных этапа ребенка в приемной семье.

Медовый месяц

Первый месяц жизни в приемной семье. Как ребенок, так и другие члены семьи наполнены ожиданиями, интересом и идеализированными установками. Каждый хочет показать себя с лучшей стороны.

Уже не гость

Первый кризис в новой семье, который сигнализирует об успешной адаптации. Гораздо хуже, если его нет. Ребенок понемногу осваивается и начинает проявлять свое «Я», что выражает хулиганством, непониманием между ним и семьей. Часто на этом этапе родители приходят в ужас и сомневаются о своем решении, конечно, если не знают, что проблемный этап – хороший признак.

Вживание

Через проблемы и непонимание родители учатся взаимодействовать с ребенком. Они уже изучили его сильные и слабые стороны, он освоил правила семьи. Поведенческие проблемы на этом этапе – плохой знак

Важно найти причины нежелательного поведения и самостоятельно или со специалистом решить проблемы

Стабилизация отношений

Ребенок не воспринимается как чужой, семья функционирует в единстве со всеми ее участниками. Ребенок спокоен за свое будущее и безопасность, но его еще долгое время могут мучить вопросы о жизни кровных родственников. Это идеальный вариант завершения адаптации, но на практике встречаются 2 варианта:

• Родители не пасуют перед наследственностью и особенностями взросления ребенка, семья функционирует как среднестатистическая.
• Родители не нашли в себе силы и способности преодолеть наследственность, особенности ребенка, взаимоотношения между семьей и ребенком не налажены, проблемы усугубляются, появляются новые негативные черты и привычки, родители не смогли заслужить доверие ребенка.

При втором варианте, вероятно, ребенок снова попадет в детский дом. Это, безусловно, создаст больший стресс для ребенка и худшую почву для нового устройства. Чем больше таких предательств (прием-отказ), тем больше  у ребенка недоверие ко всему миру. Для того чтобы этого не случилось, были придуманы клубы и школы приемных родителей. Подробнее об этом можно прочитать в статье «Замещающие семьи – что это, их виды, особенности и описание. Психологическое сопровождение замещающих семей».

Потребность в родителях

Это закон, который никто не может отменить. Но ребенку нужны родители, которые умеют удовлетворять свои эмоциональные потребности – чтобы перед глазами у него был здоровый пример для подражания. Так он может успешно развиваться, а не брать на себя бремя заботы об их эмоциональном комфорте. (Но это уже разговор о том, насколько приемные родители готовы к родительству).
Ребенку нужны родители, готовые расстаться с предубеждениями об усыновлении, способные принять реальность и особые потребности ситуации усыновления.
Ребенку нужно слышать, как его родители открыто говорят о своих чувствах по поводу бесплодия, усыновления, потому что это укрепляет отношения доверия между ними

Конечно, это должно быть в свое время.
И очень важно, чтобы родители не противопоставляли себя биологическим родителям, иначе ребенку придется трудно. Он будет в конфликте, у него будет кризис лояльности

Это примерно как при разводе родителей: за кого быть – за маму или папу? Так и тут: кто ближе – приемные или родные, притом, что родные уже ничего не могут сделать, а приемные обладают средствами воспитания.

Эмоциональные потребности

Ребенку необходима помощь, потому что он маленький и несамостоятельный. Ему необходима помощь от приемных родителей в осознании и проживании утраты своей родной семьи

В этом приемные родители могут помочь.
Ребенку важно понять, почему он был оставлен. И прежде всего убедиться в том, что он был оставлен родными родителями не потому что он плохой, а просто потому, что родители приняли такое решение.
Ребенку нужна помощь, чтобы справиться со страхом отвержения, чтобы усвоить, что отсутствие родных родителей не значит предательство, и что он ни в чем не виноват.
Ребенку нужно разрешение выражать все свои фантазии, чувства по отношению к усыновлению.

Это сложная эмоциональная работа, которая и должна совершаться приемными родителями.

Процесс передачи ребенка в семью

Весь процесс знакомства будущих приемных родителей с ребенком реализуется в 3 этапа: подготовительный, визит, первая и последующие встречи.

Подготовка

На подготовительном этапе задача родителей – получить как можно больше информации о ребенке. Это своего рода заочное знакомство с ним. Родители узнают от работников учреждения о характере ребенка, его поведении, трудностях, жизни до интерната, его родных родителях, состоянии здоровья и так далее.

Визит

Кандидаты в приемные родители после беседы с психологом и воспитателем приюта могут со стороны посмотреть на своего потенциального ребенка, еще раз все обдумать, возможно, снова поговорить со специалистом. Иногда родители решают, что не справятся с особенностями ребенка. Это нормально. И очень хорошо, если это произойдет до личного знакомства с самим ребенком.

Первая встреча

Если до этого трудностей и сомнений не возникало, то и первой встречи бояться не стоит

Однако важно помнить, что все дети разные и реакция их будет разной. Нельзя сразу решать, подходит ребенок вам или нет

Любовь с первого взгляда в данном случае бывает редко. Потому рекомендуется несколько раз встречаться с ребенком, гулять с ним, разговаривать, приглашать в гости.

Для первой встречи важна подготовка обеих сторон. Отмечено, что даже младенцы испытывают волнение в ночь перед встречей, а дети постарше иногда просят никуда их не отдавать, хотя до этого рвались в семью.

Важно дать время себе и ребенку на привыкание, регулярно поддерживать контакт. Неизвестность пугает

Если не можете прийти сами, то вышлите ребенку фото себя и дома, самые лучшие фото своей семьи, домашних животных. Создайте коллаж с трогательными подписями.

«Разве мы не такие люди, как в других странах?»

– Кто-то из ученых мне говорил, что российская власть не признает зарубежные научные исследования как платформу для реформ в нашей стране. Что мы как национальное государство должны опираться на собственные исследования, затрагивающие наших российских граждан. 

Т.М.: Это часто именно так. И это характерно не только для нашей страны. Как нам говорят коллеги из Франции, французский профессор-психиатр не верит в исследование, написанное не по-французски. 

– Может быть, тогда следует начать такие исследования у нас в стране?

Т.М.: Конечно же, исследования очень важны. Их результаты приводят к изменению практики. Но вы представляете себе, что мы захотим изучить то, что весь мир давно изучил? Зачем изобретать велосипед? Это отнимет безумное количество времени и денег. Разве мы не такие люди, как люди в других странах? Если ВОЗ признает, что есть международная классификация болезней, и мы ее тоже признаем, значит, болеем мы одинаково, правда? И реактивное расстройство привязанности будет выглядеть примерным образом в Африке, Азии, Латинской Америке и России тоже. Потому что мы все одного вида биологические существа. И если мы введем постулат, что мы болеем по-другому, то он означает, что или они, или мы не совсем люди. 

Приемный отец: Круто – это не хороший детский дом, а когда его просто нет

С.Д.: Я все же думаю, что это временные трудности. Сегодня мы значительно продвинулись в улучшении качества жизни по многим вопросам. По тем ресторанам, в которых мы едим, по тем железным дорогам, по которым мы ездим, самолетам, на которых мы летаем. Просто область науки на стыке с социальной сферой заброшена и пока в пыльном углу стоит, но это вопрос времени. 

В науке нужны новые ценности. Например, в доказательной медицине нам нужны определенные правила: какое бы кресло я ни занимал, какой бы титул я ни носил, какие бы у меня ни были родственники, но есть законы науки, которым я должен следовать. Один из этих законов гласит, что каждое исследование должно быть повторено, и если вы пришли к тому же выводу, что и другой исследователь, только тогда вы можете говорить о какой-то научной ценности этой работы. А другой закон – если ученые провели ряд исследований, доказавших, что не надо пить грязную воду, она вызывает инфекции, то вам не следует спорить с этими исследованиями и пить грязную воду. И если сразу несколько серьезных университетов провели лонгитюдное исследование и доказали, что длительное пребывание в учреждении ведет к тяжелейшим нарушениям развития у младенцев и маленьких детей, то нужно принять это и создавать систему, при которой дети дошкольного возраста не будут жить в учреждениях. 

Наконец, третий закон – наука развивается не только на том, что какие-то первоначальные тезисы подтверждаются исследованиями, она развивается и на признании отрицательных результатов. Одна из проблем российской науки заключается в том, что мы всегда должны рапортовать об успехах. Если бы в России дали возможность нашей высшей школе работать в соответствии с международными научными стандартами, мы бы сейчас не спорили о том, где и как должны жить маленькие дети. 

Возраст имеет значение

Думая о возможности взять в семью приемного ребенка, те усыновители, кому за 40 и больше, чаще всего задаются следующими вопросами:

• как скажется большая разница в возрасте,
• сколько лет должно быть ребенку,
• можно ли усыновить совсем маленького,
• как отнесутся к такому желанию органы опеки и какие могут возникнуть сложности.

Никаких законодательных ограничений по возрасту усыновителей или ребенка, которого могли бы взять пожилые люди, в нашей стране нет. То есть решение принимают сами потенциальные родители. В этой ситуации вы должны серьезно подумать, насколько вы здоровы и энергичны, оценить возможные проблемы и понять, реально для вас справиться с ними или нет.

Случается, что усыновить младенца решают люди, разменявшие порой уже шестой десяток. Их желание понятно: хотелось бы, держа на руках маленький сверток, вернуть ощущения юности. Или кому-то не пришлось понянчить малыша, а так хочется использовать последний шанс! Давайте порассуждаем.

Если младенца собираются усыновить родители в возрасте 40-45 лет, то, скорее всего, им хватит времени и сил для того, чтобы воспитать его. К тому же чем меньше ребенок, тем он быстрее адаптируется в семье. То есть в таком возрасте желание взять маленького ребенка, чтобы пройти весь процесс воспитания с нуля, вполне реализуемо.

Ведь для того, чтобы поднять ребенка на ноги, потребуется не один год. Кроме того, маленький ребенок требует значительных физических усилий. Ведь малыша нужно доставать из манежа или кроватки, вынимать из ванны, одевать и обувать, ходить на прогулки и в поликлинику, да еще и с коляской. Кроме того, вам придется просыпаться на ночное кормление, успевать постирать, приготовить свежую смесь…

В таком случае, наверное, лучше усыновить ребенка постарше, может быть, 7-10 лет: никаких пеленок и песочниц, можно и по душам поговорить, и на рыбалку вместе поехать. Со временем это будет уже взрослый человек, помощник. Но и в этом случае надо серьезно оценить свои силы. Прежде всего, следует знать, что почти все детдомовские дети отстают от своих домашних сверстников по физическому и психическому развитию. Это значит, что реальный возраст, например, 8-летнего ребенка из учреждения — лет шесть. Он может не знать элементарных, на ваш взгляд, вещей, плохо разговаривать, не говоря об умении читать и писать, и так далее. Речь не идет об умственной неполноценности, скорее — в подавляющем большинстве случаев — о педагогической запущенности. Все это вам нужно будет наверстывать не один день, не теряя при этом терпения и веры в успех. Хорошо, если у вас есть педагогическое или медицинское образование либо специалисты, которые смогут помочь и вам, и ребенку справиться с адаптацией — она иногда может проходить очень тяжело. Как бы вы ни оптимизировали быт и ни берегли силы, носить на руках ребенка все равно придется: малыш должен чувствовать тепло и объятия мамы. От папы физическая сила потребуется тем более: надо и жене помочь, и с ребенком поиграть, подкинуть его в воздух и поймать крепкими руками.

Ольга Брянина

8 приемных детей, пенсионер

Одна мама — восемь детей

Сейчас я одна, и у меня восемь приемных детей, с шестью я живу здесь. Но всё начиналось вместе с моим супругом. Мы решили взять девочку, а потом — еще нескольких детей.

Разумеется, я понимаю, что полная семья — это лучше, чем один родитель. Но у нас получилось вот так.

Я работала поваром в школьной столовой, а по выходным возила детей в город на дополнительные занятия: на кикбоксинг и танцы. Договаривалась с тренерами, чтобы они занимались именно с нами. Ну, не только с нами. В поселке мы набирали группу детей, чтобы тренерам было не так накладно, садились на электричку — туда полтора часа, обратно полтора часа.

В нашем поселке не то что секций не было — у нас в доме даже не было водопровода. Воду брали из скважины. И еще топили две печки, потому что дом большой — из двух половинок. Разумеется, я мечтала переехать. Поэтому решила: если не попаду в проект, накоплю денег и сниму квартиру в Братске, ведь дети выросли, собрались поступать. Я не хотела отпускать их одних.

Придирки в сельской школе

У нас в деревне было три семьи с детьми из детских домов. И одна из семей уехала, потому что за их детей взялись школьные учителя. Они говорили, что дети никчемные и ничего не смогут добиться. Потом переключились на нас.

Понятно, что мы не все вундеркинды, где-то мы отстаем, но ничего, догоним. Еще любили говорить, что ребята неопрятные. Да, может быть, но они же дети, что теперь? Приучаем к аккуратности, конечно, говорим, что надо следить за собой, одежду стираем, но, если маленький, он всё равно в лужу полезет, ну а как по-другому? Не ругать же его за это. Не все приемные дети чистюли, да и не все домашние.

Взрослый приемный ребенок

Когда у меня было двое приемных девочек и двое мальчиков, опека предложила еще четверых детей. Они все жили в одной семье, все разные, но, так как они жили вместе несколько лет, их не хотели разлучать. Старшему из них было 15.

После этого я долго винила себя. Но он уже в 15 лет говорил, что хочет красивой жизни. И она была ему доступна, потому что он был достаточно обеспеченным: отец платил алименты, у него были большие сбережения, в 17 благодаря этим сбережениям я купила ему двухкомнатную квартиру в Братске. И в один из вечеров он подрался из-за девушки, и его ударили ножом.

Это, конечно, оставило отпечаток. Я и раньше переживала за своих детей, а теперь переживаю еще больше. Я так хочу, чтобы они не превратились в потерявшихся людей… Я хочу, чтобы они были людьми настоящими.

У меня брат был женат на девушке из детдома. Она не умела ни готовить, ни убираться, ни работать. Ей дали комнату от государства, и всё на этом. Брат ее всему учил сам. Может быть, их там тоже учили, может, нам просто такая девушка попалась. Но однажды я побывала в доме, который отдали выпускникам детдома, и видела там ту же самую картину.

Мы снимали квартиру в этом доме, нам надо было остаться в городе на сутки, чтобы попасть в больницу. Я зашла и увидела заплеванный, забитый окурками подъезд, в котором никто не убирается. Это всё очень страшно.

Профессиональная приемная семья

Я хочу и дальше брать детей. Если на следующий год кто-то из детей решит съехать, разумеется, возьму еще. Хотя, наверное, кто-то и после 9-го класса продолжит учиться в «Точке будущего».

Один из моих сыновей в школу совсем не хотел ходить, я со страхом думала: как у него сложится жизнь дальше? А здесь говорит: «Мне так нравится, мам». Подумывает теперь стать программистом.

Сила сопротивления

Начало их общей жизни — это постоянные занятия с психологом. Месяцы на лекарствах, которые Глебу выписал детский психиатр. 

«Я помню, как пришла в аптеку и фармацевт, прочитав рецепт, спросила, правда ли это для восьмилетнего ребенка, а получив подтверждение, посмотрела на меня с ужасом», — вспоминает Наталья. 

Ребенок мучился от ночных кошмаров, во сне сдирал и рвал на себе одежду — Наталья даже стала надевать на Глеба на ночь тонкий хлопковый комбинезон, который хоккеисты носят под защитой, чтобы он не мог выпутаться из него.

Сегодня Глеб не принимает никаких лекарств, психиатр их отменил, хотя продолжает наблюдать мальчика. После поездки на юг прошлым летом Глеб рассказал маме, что ему «снилось море».