6 причин начать заниматься благотворительностью прямо сейчас

Чтобы стать добрым рыцарем

Люблю животных. Мы с мужем уже приютили подъездную кошечку, на большее количество пока не решаемся. Подкармливаю котиков во дворе, в сумке всегда ношу пакет с кормом.

Однажды увидела рекламу проекта teddyfood и подписалась на них. У ребят классный сайт, у каждого животного есть своя страничка с историей, фотографиями и онлайн-камерой, подключено несколько приютов по стране. За полюбившимся персонажем можно наблюдать в режиме реального времени и оказывать адресную помощь: на питание, уход, медицинские услуги и рекламу. Минимальная оплата порции корма — около 40 рублей. Это совсем недорого и очень просто.

Перевожу пару раз в месяц конкретным животным некоторую сумму — до 2000 рублей. Стараюсь заходить на сайт нечасто, иначе оставлю котикам всю зарплату. За первые два месяца добралась до звания «Добрый рыцарь». Чем больше помощь, тем выше статус. Следующее звание — «Герой», оно присуждается тем, кто через проект забирает питомца домой. Но у нас уже есть.

На сайте сохраняется история помощи — приятно видеть, когда у животных, которым ты помогал, появляется статус «Забрали домой».

Чтобы не терять надежду

Стал заниматься благотворительностью, когда меня бросила девушка после 8 лет отношений. Было очень тяжело, подумывал о суициде, потом воцерковился и стал жертвовать средства на помощь другим.

Я перевожу деньги кому-либо из подопечных Русфонда. Фонд часто возвращается к историям тех, кому помогал, — тогда понимаешь, что все сложилось. Еще время от времени перевожу деньги вдове настоятеля нашего прихода — у них осталось пять детей. Иногда делаю пожертвования, когда сталкиваюсь с непосредственной проблемой. Например, несколько лет назад поднималась тема про мальчика с ДЦП, отца которого оштрафовали за то, что ребенок не был пристегнут ремнем — а он не может сидеть, как его пристегнуть? Несколько раз переводил этой семье деньги. Или, может, помните мем «Елочка мне нравится»? Перевел этому дедушке, уж очень он меня тронул. В общем, читаешь — видишь, что можешь помочь. Разве жалко?

В год на это трачу 10 000—20 000 рублей, по 500—1000 рублей за раз. Иногда больше, если появляется большая сумма на руках.

Возможно, когда-то и нам понадобится помощь. В прошлом году у моей мамы обнаружили рак в четвертой стадии. Пока у меня есть возможность поддерживать ее. Но я понимаю, что у 99% населения нет средств на высокотехнологичную помощь. А надеяться на государство и квоты безрассудно. Куда пойти в беде? Только друг к другу.

Выстраивать корпоративную культуру

Социальная ответственность — важная часть корпоративной культуры. Общее полезное дело способно эффективно сплотить команду, так как вызывает сильный эмоциональный отклик.

Яна Котухова

Директор по работе с органами государственной власти и внешним коммуникациям по странам ЕАЭС компании «Сервье».

Фармацевтический бизнес, который напрямую связан с жизнью и здоровьем людей, изначально предполагает повышенный уровень ответственности перед обществом и дополнительные морально-этические обязательства. Поэтому компания «Сервье» участвует в различных меценатских проектах.

Так, в этом году мы выступили партнёрами международного благотворительного фонда «Футболка дарит жизнь», основная идея которого состоит в том, что известные спортсмены-чемпионы передают больным детям своеобразный «заряд на победу», учат их бороться и никогда не сдаваться.

Участие сотрудников в благотворительных и социальных проектах не только важный и эффективный инструмент развития и укрепления внутрикорпоративных отношений, но и своеобразный морально-нравственный камертон, позволяющий строить и удерживать корпоративную культуру организации на необходимом высоком уровне.

Прошлое и настоящее благотворительности

Давайте обратимся к истории нашей страны, да и не обязательно нашей — просто посмотрим на период развития капитализма, т.е. 200 лет назад отмотаем.

Практически все богатые люди, сколотив капитал, занимались благотворительностью: кто-то строил церкви, кто-то содержал приюты и больницы, различные фонды, помогающие обездоленным и т.п.

Давайте вернемся в настоящее – почти все богатые люди и в наше время занимаются благотворительностью.

Пиарятся?

Что это ? Пиар своей личности и бизнеса, маска социально ответственного гражданина или политические баллы ? Возможно.

У меня есть на этот счет свое мнение. Лично я считаю, что все эти богатые люди, вряд ли стали бы богатыми людьми при любых обстоятельствах, если бы не начали в свое время делиться с нуждающимися. Улавливаете мою ключевую мысль ?

Первично – отдай деньги, а заработай богатство –потом.

Т.е. они не начали заниматься благотворительностью когда денег стало, как у дурака фантиков, а они изначально занимались благотворительностью, и только потом (и вследствие этого) стали богатыми. Принципиальная разница в мышлении, да ?

Развивать доверительные отношения с аудиторией

Бизнес может формировать лояльность аудитории разными способами, и благотворительность — один из них. Нынешние и потенциальные клиенты понимают: компания видит, какие проблемы существуют в обществе, и готова помогать их решать.

Елена Бершадская

Менеджер по связям с общественностью компании ООО «ЭГИС-РУС».

Деятельность нашей фармацевтической компании в сфере благотворительности способствуют развитию доверительных отношений с нашими аудиториями — специалистами здравоохранения, пациентами, обществом в целом. На протяжении многих лет «ЭГИС» является организатором и спонсором образовательных программ для врачей и пациентов, а с недавних пор – ещё и инициатором партнёрских благотворительных проектов и волонтёрских акций.

Один из наших благотворительных проектов — всероссийская акция «Покупай во благо», которая реализуется в партнёрстве с КБФ «Катрен» с 2015 года. Она направлена на улучшение качества жизни воспитанников детских домов. В этом году в её рамках была реализована образовательная инициатива: в 19 детских учреждениях врачи-гинекологи выступили перед девочками пубертатного возраста с лекциями о женском здоровье и личной гигиене.

Две лепты или с миру по нитке

Да оказывать адресную помощь или, как говорят, помощь из рук в руки – это та же милостыня и благое дело, о котором говорит Господь. Но есть некоторые нюансы.

Во-первых, чтобы оказывать адресную помощь, нужно обладать значительными средствами, чтобы эта помощь была действительно помощью. Например, вы можете принести бедной семье пакет продуктов или даже купить необходимую одежду, но можете ли вы сделать ремонт в их квартире или даже приобрести им жилье, купить им машину или бытовую технику или оплатить дорогостоящее лечение? Скорее всего, рядовой человек это сделать будет не в состоянии.

Поэтому здесь на помощь может прийти такая благотворительная структура как фонд, в который как раз и стекаются средства от самых разных людей. Принцип работы любого фонда – с миру по нитке, голому рубашка.

А теперь вернемся к Евангелию. Когда Христос наблюдал, как люди кладут пожертвования в сокровищницу, вспомним, что он сказал о двух лептах бедной вдовы. К нам в фонд очень часто приходят как раз те самые лепты, духовный смысл которых Господь особо подчеркнул. Очень часто нам переводят пятьдесят или сто рублей бабушки-пенсионерки с просьбой помочь той или иной семье.

Такие лепты всегда трогают до глубины души. И если пятьдесят или сто рублей конкретной семье погоды не сделают, это и понятно, то для жертвователей таких вот сумм – это огромная духовная польза, а для наших подопечных это как раз и есть с миру по нитке.

Второй момент: фонд является неким гарантом, что помощь действительно придет к нуждающимся людям, а не к мошенникам. Люди, жертвуя свои средства, все же не хотят, чтобы их средствами воспользовались нечистые на руку ловкачи. А таких желающих легкой наживы очень много.

Или спасать бездомных животных

Всегда стараюсь помогать приютам и бездомным животным. Спасла трех кошек с улицы. Одну в 2014 году в морозы принесла домой и поняла, что это любовь, вторую котенком спасла от машины во дворе, уже договорилась ее пристроить, но потом что-то пошло не так и они остались у меня вдвоем. Третью подобрали с мужем посреди проезжей части на выезде с Мкада. Хотели отдать родителям, но она так хорошо вписалась в нашу кошачью банду и полюбилась нам, что теперь не можем разлучить их троих.

Раньше раз в месяц отправляла рублей 200 в один приют в Питере, потом временно выбыла из игры в связи с тем, что расходы с появлением трех кошек слегка увеличились. Сейчас возобновила помощь и стараюсь по 200—500 рублей в месяц направлять приютам или волонтерам.

Приютам часто нужны услуги строителей, чтобы построить или утеплить животным вольеры. Еще им требуются хозяйственные средства, теплые старые вещи, одеяла, подушки, пледы. Если дома завалялось что-то ненужное — старый пуховик, одеяло или матрас, — передаю туда. А хорошую старую одежду отдаю в фонд «Добрые вещи», но это уже о помощи людям.

Любая помощь хороша

Когда представители благотворительности говорят, что любая помощь нужна, они имеют в виду, что не нужно отказываться от идеи помочь, если вы не можете сразу пожертвовать миллион долларов или построить приют для бездомных животных

Очень важно, чтобы каждый помогал в меру своих сил

Другое дело, что эти силы нужно направить в верное русло. Притащить мешок игрушек в детский дом — это уже много лет как очень неактуальная помощь, если не вредительство.

Намного лучше узнать у фондов, какая помощь действительно нужна. Общение со стариками и детьми, личный пример, помощь с логистикой, регулярные пожертвования на уставную деятельность — чаще всего у фонда тысяча и одна актуальная задача и несколько долгосрочных системных проектов. Найти себе применение и принести настоящую пользу достаточно легко, нужно только спросить.

Поработать учителем в волонтерской школе

После окончания университета я поехала в Непал, где 5 месяцев работала учителем математики в волонтерской школе. Дети там учатся общеобразовательным предметам на английском. Работала в начальных классах. Обучение там бесплатное, потому что школа функционирует за счет благотворительных взносов.

После окончания шести классов ребенок может поступить в старшую школу-интернат: в моей волонтерской организации такая одна на весь Непал. Ребенок уезжает в другую часть страны, живет в общежитии и приезжает домой только на каникулы. Дети продолжают учебу, только если нашли финансирование у волонтеров, так как месячное содержание для обычных семей просто неподъемное.

Спонсор может платить 70 долларов в месяц — столько стоит месячное содержание одного ребенка — или 35 долларов — тогда оставшиеся 35 долларов привлекаются из других источников.

Вернувшись из поездки, мы с мужем стали спонсировать одного из моих бывших учеников — оплачиваем проживание и питание. Делаем перевод раз в два месяца, плюс 10 долларов — комиссия. Схему можно менять: делать переводы на полгода или год, перейти на полное финансирование. Когда я работала в школе, этот ребенок думал, что никогда не найдет финансирования. Я тогда очень переживала из-за его неуспехов в учебе и неуверенности в себе. Знаю, что звучит как выдуманная история, но недавно мне написали, что он начал учиться на «отлично» и был выбран президентом общежития.

Никто не готов помогать взрослым людям

Кому помогают чаще и охотней?

Екатерина Богомолова: Если говорить о незнакомых людях (помощь знакомым — это отдельная история), то незнакомым людям помогают 46 процентов опрошенных. Также был вопрос о готовности помочь: «Кому вы готовы помочь в первую очередь?» Имеется в виду готовность помогать детям, взрослым или пожилым людям. Половина опрошенных отвечают, что возраст не имеет значения. Именно детям готовы помогать 32 процента респондентов, пожилым — 12. Готовность помогать взрослым выразили только 2 человека из 533 опрошенных (в статистическом выражении это 0 процентов). Детям помогают и готовы помогать значительно чаще.

О готовности помогать животным не было вопроса? Что-то мне подсказывает, что коты и собаки оказались бы здесь на втором месте после детей, даже стариков бы обошли.

Екатерина Богомолова: В нашем исследовании мы об этом не спрашивали, но другие опросы подтверждают ваше предположение. Что касается готовности помогать взрослым людям, то она практически нулевая. Считается, что взрослый человек может прокормить себя сам и помочь себе сам.

Волонтёрство — это безвозмездная, а значит, необязательная работа

Волонтёрство — дело добровольное, это правда. Но это значит лишь то, что вы добровольно пришли в фонд и предложили свою помощь, взяли на себя ответственность и пользуетесь доверием фонда. А не то, что вы можете в любой момент пропасть, так и не выполнив взятых на себя обязательств.

Если вы понимаете, что по какой-то причине не можете выполнить взятые на себя обязательства, пожалуйста, поведите себя так же, как вы бы повели себя с близкими, клиентами, любыми другими людьми не из НКО: найдите себе замену, оплатите выполнение задачи, выполните раньше, чем собирались. Найдите способ довести работу до конца. Для вас это не основная работа, и наказывать вас, конечно, никто не будет. Но своей безответственностью вы накажете фонд, а ещё хуже — его подопечных. Кому-то вовремя не привезут лекарства, у кого-то сорвётся праздник, кто-то не пройдёт очень нужный курс по социализации.

В бизнесе, если провалить задачу, останутся недовольными клиент и начальство. В благотворительности ставки ещё более высоки. Поэтому лучший совет для волонтёров — это быть честным человеком и держать слово.

Лишь 7 процентов граждан доверяют благотворительным фондам

Что сильнее всего препятствует развитию благотворительности в России?

Екатерина Богомолова: Недоверие к благотворителям и недостаток информации. Спонсоров можно найти, для этого у благотворительных фондов уже разработаны определенные механизмы. Но в обществе сложились стереотипы, мешающие развитию благотворительности. Например, люди думают, что помогать можно только большими деньгами, а если перечислить десять рублей, то это роли не сыграет. Человек рассуждает так: чтобы помогать, надо иметь много денег, а у меня их нет, я сам нуждаюсь в помощи. О том, что помощь возможна в пределах ста рублей, если это помощь достаточно массовая, никто не думает. И еще один стереотип: считается, что не нужно рассказывать о своих добрых делах, что это некрасиво — афишировать свою благотворительность.

А что, надо всему белу свету поведать, что ты, например, помогаешь сироте или переводишь личные средства какому-то детскому дому?

Вы оказываете кому-то благотворительную помощь?

Екатерина Богомолова: Да.

Раз об этом стоит без стеснения рассказывать, расскажите, пожалуйста.

Екатерина Богомолова: У нас в ФОМе в 2016 году было два благотворительных проекта: мы покупали книжки для одной сельской библиотеки в Московской области, а кроме того, перечисляли деньги в фонд «Старость в радость».

Это корпоративная благотворительность. Но вы и лично кому-то помогаете?

Екатерина Богомолова: Да. Как раз в ходе исследования, который мы проводили совместно с «Добром Mail. Ru», меня заинтересовала проблема помощи взрослым. Оказалось, пальцев одной руки хватит, чтобы пересчитать, сколько в нашей стране благотворительных фондов, которые занимаются помощью взрослым людям. Многие из них, согласно своим уставам, работают по принципу: исполнилось человеку восемнадцать лет — все, он уже взрослый, и мы ему больше не помогаем. И я стала помогать фонду «Орби» и фонду «Живой». Перечисляла туда деньги через портал «Добро Mail. Ru». Это очень удобный портал, через него можно выбрать конкретного человека, узнать его историю и помогать ему. Еще один фонд, которому я помогала и деятельность которого мне очень импонирует, — благотворительный «Фонд Ройзмана», в Екатеринбурге. Они помогают малоимущим семьям и людям с ограниченными возможностями. Им очень нужна помощь не только деньгами, но и вещами, волонтерская помощь.

Центр социальной адаптации «Люблино» назовут именем Елизаветы Глинки

Какие взрослые люди нуждаются в благотворительной помощи, если это не старики и не больные?

Екатерина Богомолова: В жизни всякое случается. Допустим, попал человек в тяжелую автомобильную аварию. Или болезни. Они бывают разные, рак, например. Такие болезни нередко весьма продолжительны, и пока человек борется с ними, ему нужна материальная поддержка. А бывает и что-то внезапное, резкое — инфаркт, инсульт. Здесь тоже требуется помощь. Но кто-то думает, что только дети и старики бывают беспомощны, а взрослые сами себя обеспечивают и сами в силах себе помочь. Но за взрослым человеком, как правило, стоит семья. Он несет ответственность за своих детей и родителей. В нашем исследовании были фокус-группы с людьми, которые имеют опыт попадания в сложную жизненную ситуацию. И мы у них спрашивали, каковы были их первые действия, от кого они ожидали помощь, куда обращались. Естественно, первыми приходят на помощь родственники и друзья. Но рано или поздно этот ресурс заканчивается и начинаются большие мытарства: люди принимаются ходить по разным инстанциям, пытаются добиться помощи от государства, рассчитывают на некие субсидии, квоты… Но какие-то случаи не подпадают под это, какие-то лекарства государство не может предоставлять бесплатно, с какими-то тяжелыми формами рака не способно справляться… И только после того, как человек лоб расшибет себе обо все эти инстанции, он обращается в благотворительные фонды.

Почему не сразу?

Екатерина Богомолова: Это еще один стереотип: многие думают, что благотворительные фонды связаны с мошенничеством. По нашим опросам, лишь 7 процентов граждан доверяют благотворительным фондам. Благотворительный фонд — это последнее, куда люди обращаются за помощью. Потому что не доверяют. А не доверяют из-за недостатка информации. Или в принципе не знают о возможности. Возможности обратиться в благотворительный фонд.

И менять систему

Пять лет назад у моего близкого родственника обнаружили онкологию. Мы всей семьей чувствовали себя беспомощными и не знали, как помочь. В регионе стоило больших усилий найти врача, проконсультироваться, получить медицинскую помощь и рецепты на обезболивающее.

Тогда я многое узнала о паллиативной помощи благодаря ресурсам фонда «Вера». Затем заинтересовалась и другими социальными вопросами. Чтобы профессиональная помощь стала доступнее, я решила не надеяться только на государство, а начать откладывать деньги и поддерживать общественные организации.

Настроила ежемесячные переводы в несколько фондов и разово перевожу деньги на интересные проекты. Участвую в акциях, например дарю благотворительные открытки фонда «Вера» вместо сувениров на праздники, отдаю вещи в хорошем состоянии в «Доброворот», а прочитанные книги — в Re:books. Работать волонтером пока не планирую: время и силы полностью уходят на основную работу и быт.

Трачу на благотворительность в среднем 5000 рублей в месяц. В новогодние праздники обычно планирую бюджет на следующий год и пересматриваю размер автоплатежей в онлайн-банке. На благотворительность, помощь родителям и подарки закладываю 20% доходов.

Я понимаю, что все не зря, когда читаю новости и отчеты фондов, которым помогаю. Как пример: в начале года был принят так называемый закон о паллиативной помощи и неизлечимо больным в России теперь проще получить обезболивающее. Так что активисты, кроме того что организуют оперативную адресную помощь, еще и меняют систему.

«Благотворительностью надо заниматься по доброте сердечной»

А если люди делают это по другим причинам? Если они не готовы на такое самопожертвование? Что бы сказали нуждающиеся о доброте наших сердец, если бы знали, что мы считаем возможным лишать их помощи талантливых людей, исходя из моральных соображений и даже не спрашивая мнения тех, кому мы помогаем?

Если мы считаем, что люди должны жертвовать на благотворительность просто по доброте сердечной, то почему тогда они за это получают налоговые вычеты? Разве мы не должны жертвовать много независимо от того, поможет ли это нам сэкономить на налогах? Если люди должны заниматься благотворительностью просто по доброте сердечной, то зачем вообще им платить? Почему не потребовать от них стать аскетами? Мы этого не делаем, потому что понимаем, что в таком случае никто бы не стал заниматься благотворительностью. Мы все-таки признаем, что доброта сердечная имеет свои границы и что производительность, по сути своей, связана с экономической мотивацией. Тот факт, что в некоммерческом секторе вообще существует конкуренция на рынке труда, противоречит представлению о том, что люди, занимающиеся благотворительностью, действуют исключительно по доброте сердечной, или тому, что мы на самом деле ожидаем от них этого. Почему же надо рассчитывать на то, что исключительно их доброта обеспечит поступательное движение прогресса?

Доброта сердечная — это только один из мотивов наших действий. Требуя, чтобы она стала единственным мотивом, мы обворовываем нуждающихся. Так, например, я утверждаю, что чем больше человек может заработать, занимаясь разрешением мировых проблем, тем сильнее он будет пытаться придумать способы их разрешения. Но кто-то может возразить, что это не так, что есть люди, которые действуют не ради прибыли, а исходя из доброты сердечной, и что они, несмотря ни на что, будут пытаться разрешить мировые проблемы. Может быть, это и так, но возникает вопрос — достаточно ли на свете таких людей? Нам не надо долго искать ответ. Большая часть великих проблем, которые мы уже разрешили, находятся в сфере торговли, где мотивация с помощью прибыли приветствуется, а большинство великих проблем, которые мы еще не разрешили, находятся в сфере благотворительности, где такая мотивация запрещена. Если прибыль и доброта совместно смогут привести к лучшим результатам, значит, нам следует уничтожить разделяющую их линию и позволить им вступить в союз.

Стать волонтером

Мое волонтерство можно разбить на три долгих периода. Около двух лет я помогал инвалидам. Это было нечасто, но регулярно. Например, гулял с девушкой на инвалидном кресле. Она не могла выходить из дома: инфраструктуры не было, а у нее работала только одна рука. Она весила больше 70 кг, и я, как один из самых сильных волонтеров, хорошо подходил.

Потом я переехал в другую страну и стал каждый месяц жертвовать 1000 рублей врачу-инфекционисту Виктории Валиковой на ее проект «Клиника на краю земли». Вика построила клинику в Гватемале, а сейчас строит новую —

Последний год я учу людей программированию и трудоустраиваю самых способных. С сентября преподаю в рамках аспирантской практики в Балтийском федеральном университете имени Иммануила Канта. Все студенты, которые хотят больше, чем просто получить зачет, обучаются у меня на реальных проектах с открытым исходным кодом. Это помогает им устроиться на работу и зарабатывать хорошие деньги.

Чаще помогают деньгами, гораздо реже — делом

Каким способом российские граждане скорее готовы помочь — деньгами или делом?

Екатерина Богомолова: Почти половина опрошенных — деньгами. Это не трудозатратно, это не требует времени и каких-то усилий. На втором месте (33 процента) помощь вещами. Делом готовы помогать 27 процентов респондентов. Донорством — 6 процентов. И 9 процентов отвечают, что их помощь выражалась бы в чем-то другом.

Какие мотивы движут теми, кто помогает или готов помогать?

Екатерина Богомолова: Нас не интересовала мотивация. Мы обращали больше внимания на социальную дистанцию: знаком или незнаком человек с теми, кто нуждается в его помощи, и что из этого следует. Мотивы разнятся. Есть, например, чистый личный альтруизм, помощь из добрых побуждений. Иногда кому-то хочется чувствовать себя хорошим, добрым человеком. Есть системная волонтерская деятельность, в которой участвует прежде всего молодежь — ее привлекает возможность новых знакомств, социальных контактов. А бывает и так, что человек однажды попал в трудную жизненную ситуацию, понял, как тяжело из нее выбираться, и, справившись, решил помогать другим, попавшим в такую же ситуацию. Есть еще и корпоративная благотворительность, когда крупные компании начинают кому-то помогать.

Корпоративная благотворительность имеет обычно имиджевый характер?

Екатерина Богомолова: Мы спрашивали людей: как вы думаете, это пиар или реальное доброе дело? В 2010-2011 годах большинство отвечали: да, это пиар. А в 2012 году вдруг 41 процент опрошенных сказали, что это благотворительность, 39 процентов — что это реклама, а остальные затруднились с ответом. Случился такой переломный момент в общественном мнении.

Искать пропавших людей

Как-то вечером сидела во Вконтакте и в группе района, в котором я когда-то жила, наткнулась на пост о поиске родственников бабушки, которая потеряла память. Она помнила только то, что ее невестка работает врачом и у нее редкое имя. От нечего делать я начала искать эту девушку-врача в интернете, обзванивать поликлиники и больницы. Действия координировала автор того поста. Родственников нашли, а «невестка» оказалась медсестрой поликлиники, где бабушку лечили.

Бабушка воссоединилась с семьей, а я получила огромное моральное удовлетворение и задумалась о помощи такого рода. К сожалению, одна из крупнейших организаций не ответила на мою анкету, хотя я отправляла ее несколько раз.

История церковной благотворительности

Во всех церковных издания пишется, что начало благотворительности положил сам Спаситель еще при своей земной жизни. Апостолы устраивали благотворительные трапезы, собирали деньги для нищих и для тех, кто в них нуждался.

В Деяниях Апостолов есть целая глава, посвященная благотворительности. Благотворительность в христианстве заключается в буквальном призыве Христа: «Накормить голодных и нуждающихся». Это и пожертвования, и обычная помощь сиротам, одиноким, больным и старикам.

С принятием христианства Святая Русь в 10 веке тоже продолжила дело благотворительности, но уже на государственном уровне. Князь Владимир кормил на своем дворе всех нуждающихся. Там тоже существовало понятие «десятины», а Церковь выступала как общественная организация в помощь благотворительности.

Интересно, что Д.Темплтон учредил премию своего имени, и постановил, что она не должна по значимости уступать Нобелевской премии. Ее давали за заслуги в духовной сфере. И первым лауреатом стала Мать Тереза, которая занималась благотворительностью. Эту премию получали священники разных религиозных направлений.

Церковь и сейчас старается привлекать как можно больше людей к добрым делам, разъясняя на проповедях, что такое благотворительность и как ею занимался Иисус Христос.

Даже сейчас, когда свирепствует коронавирус, священники всех приходов без людей совершают свою ежедневную службу, без поступления денег от прихожан. И молятся за нас каждый день, приезжая в храм и совершая свою службу. И делают они это безвозмездно!

Но вот кто из нас думает об этом факте, кто протянул руку помощи своему Храму или своему духовнику? А у многих из них есть семьи, и они рискуют так каждый день!

Например, главный редактор православного журнала «Фома» В. Легойда отметил на онлайн-конференции проекта «Религия и мировоззрение» в МИА «Россия сегодня», что многие прихожане в Храмах так и делают. Помогают священникам, а это тоже и есть, ни что иное, как благотворительность. И это очень даже по-христиански.

Какие существуют правила, чтобы целенаправленно заниматься благотворительностью?

Заботиться об экологии и рассказывать другим, как это делать

Так сложилось, что моя профессиональная деятельность напрямую связана с благотворительностью и социальными проектами. Я организую в своей компании волонтерские поездки в детские дома, дома для престарелых, приюты для бездомных животных, хосписы, устраиваю социальные акции.

Эколог по образованию и по профессии, я всегда стремилась делать больше, чем требует от юридических лиц природоохранное законодательство. И в личной жизни тоже поддерживала экологические инициативы и WWF, сортировала отходы, когда это еще не было таким распространенным явлением, как сейчас. Например, рассказывала посетителям вегетарианского фестиваля о раздельном сборе мусора

В своем инстаграме стараюсь привлечь внимание к проблемам экологии. Две субботы в месяц у меня стабильно посвящены волонтерству

В последнее время растет тенденция на так называемый социальный мерч: одежда, аксессуары со смыслом. Я очень полюбила это явление, у меня есть несколько предметов гардероба, которые позволяют рассказать об их социальной миссии.

Многие мои знакомые и друзья приобщились к раздельному сбору отходов и пополнили ряды волонтеров. Недавно двоюродный брат написал, что стал собирать пластиковые крышки в пользу проекта «Добрые крышечки»: за них завод по переработке пластика переводит деньги в фонд «Волонтеры в помощь детям-сиротам».

Надо избавиться от стереотипов

Как российское общество относится к благотворительной деятельности?

Екатерина Богомолова: Около 80 процентов людей считают, что это важное и нужное дело. Можно ли сказать, что в России возникла мода на благотворительность?

Можно ли сказать, что в России возникла мода на благотворительность?

Екатерина Богомолова: Вы спрашиваете о моде на нее в светских кругах или имеете в виду общество в целом?

Я имею в виду второе.

Екатерина Богомолова: В 2014 году 76 процентов российских граждан вообще не имели опыта помощи кому бы то ни было. О какой же моде тут можно говорить?

А в мировом рейтинге благотворительности Россия на каком месте?

Екатерина Богомолова: Все зависит от того, что понимать под благотворительностью и как ее измерять. Например, существует британский фонд CAF. Он занимается поддержкой и развитием филантропии. В России это фонд имеет свой филиал. Так вот, они ежегодно составляют мировой рейтинг благотворительности. И у них очень часто на первых местах оказываются страны третьего мира, где благотворительность инициируется государством. В среде исследователей идет спор, можно ли считать добровольчество и волонтерство благотворительной деятельностью, если все это диктуется сверху. Конечно, в Европе и тем более в Америке — на родине волонтерства, благотворительность развита гораздо сильнее, и она не связана с государством. У нас же благотворительность только начинает развиваться в том ключе, как это происходит на Западе. В ней пока много спонтанного, несистемного. Скажем, случилось стихийное бедствие — люди мобилизовались. Или случилась Олимпиада в Сочи — появились тысячи волонтеров.

Что, по-вашему, необходимо сделать, чтобы благотворительность в России приобрела необходимый масштаб, стала гражданской потребностью многих людей?

Екатерина Богомолова: Для этого, во-первых, надо перестать думать, что взрослый человек способен сам себе помочь. Во-вторых, не считать, что благотворительность — это обязательно большие деньги. И в третьих, не стесняться рассказывать о своих добрых делах.

Визитная карточка

Екатерина Богомолова. Фото: Сергей Куксин

Екатерина Богомолова — социолог, старший специалист фонда «Общественное мнение». Родилась в городе Снежинск Челябинской области. В 2009 году переехала в Москву. В 2015-м окончила бакалавриат и магистратуру факультета социологии НИУ ВШЭ. Темы дипломных работ: «Волонтерство в России: типичные акторы и институциональные структуры», «Открытый вопрос как инструмент институциональной коммуникации: кейс массового опроса».

Работает в фонде «Общественное мнение» с 2013 года, ранее имела опыт работы в маркетинговых агентствах. Сферы научных интересов: гражданский активизм, социальные инновации, методология анализа данных массового опроса, анализ качественных данных. Интересы сформированы во многом благодаря научному руководству О. А. Оберемко (НИУ ВШЭ) и Е. С. Петренко (ФОМ). В ФОМе занимается некоммерческими исследованиями гражданского общества и внутренними коммуникациями. Ее кредо: «В благотворительности, как и в любом другом деле, самое главное — уверенность в собственных силах».

Последовательно доносить до аудитории свою миссию

Платёжеспособная аудитория всё чаще склоняется в сторону ответственного потребления. Иногда достаточно одной неудачной рекламы, чтобы вызвать сетевые скандалы и серию обещаний никогда больше не пользоваться услугами «проштрафившегося».

На другом полюсе находятся компании, которые не просто говорят о своих ценностях, но и доказывают делом, что верят в них, а не просто оседлали волну хайпа. Это укрепляет лояльность потребителя, который с большей долей вероятности остановит выбор на организации, которую запомнил не только по агрессивной рекламе.

Пётр Млатечек

Генеральный директор NIVEA в Росcии.

Реализуя социальные проекты, компании стремятся рассказать аудитории о своих ценностях. Так, главная миссия NIVEA — забота. Именно на ней основана акция «Голосуй за свой каток!», в рамках которой бренд восстанавливает непригодные для отдыха ледовые площадки. Это возможность проявить заботу о благополучии сотен семей.

Конкурсный отбор на реконструкцию катков проходит на основе заявок участников. Обновлённые площадки для хоккея и катания на коньках вместо заброшенных «коробок» появились уже в 12 городах. В этом году NIVEA получила 327 заявок из 130 городов.

Преимущества и недостатки сорта